Михаил Алексеев - Военная разведка в Российской империи — от Александра I до Александра II

Завершилось выделение военной разведки, включая зарубежную агентурную разведку, как особого вида деятельности вооруженных сил.

С этого момента МИД, преемник Коллегии иностранных дел и Посольского приказа, перестал быть основным в России организатором сбора разведывательной информации военного характера за границей, но отнюдь не перестал участвовать в добывании разведывательной информации, в том числе и в интересах военного ведомства. Правда, в последнем случае добывание организовывалось не централизованно, как это осуществлялось ранее, а зависело во многом от частной инициативы дипломатических сотрудников на местах. В 1870-х гг., когда заметно активизировалась российская политика в Средней Азии и шла борьба с происками англичан в этом регионе, российский посол в Тегеране получал детальные сведения о тайных замыслах и действиях англичан не только от своих консулов, имевших многочисленную агентуру в туркменских племенах, которые англичане постоянно пытались натравить на Россию, но и непосредственно от персидского министра иностранных дел. И это был далеко не единичный случай.

К 1865 г. зарубежные силы военной агентурной разведки русской армии были представлены главным образом военными агентами, которые состояли при миссиях России «в следующих столицах: в Париже — флигель-адъютант полковник князь Витгенштейн [109], в Вене — генерал-майор барон Торнау, в Берлине — генерал-адъютант граф Адлерберг 3-й, во Флоренции Генерального штаба генерал-майор Гасфорт [110], в Лондоне — кавалергардского полка полковник Новицкий [111], в Константинополе — гвардейской артиллерии полковник Франкини» (Российский государственный военный архив (далее: РГВА). Ф. 37967. Оп. 9. Д. 1. Л. 2).

Первое появление термина «военный агент» следует отнести к концу 50-х гг. XIX века — в «Списках полковникам по старшинству» за 1859 г. применительно к полковнику Гасфорту Всеволоду Густавовичу встречается: «испр[авляет] должность военного агента в Париже» (спустя два года после отзыва Альбединского все еще не могли найти ему замену). В 60-х гг. XIX века происходит международноправовое оформление института постоянных военно-дипломатических представителей, аккредитованных при иностранных правительствах. Они причисляются к дипломатическому корпусу и пользуются всеми его правами: экстерриториальность, дипломатическая неприкосновенность и т. д. Однако к этому времени в международном праве отсутствует единообразная терминология в наименовании таких представителей (так, во Франции офицеры, «прикрепленные к посольству и используемые для дипломатических поручений», называются атташе — буквально с французского «прикрепленный»).

По-прежнему с задачами изучения сопредельных государств отправлялись офицеры в секретные командировки. 29 мая 1858 г. из Семипалатинска в Восточный Туркестан отправился инкогнито («под видом восточного купца») поручик русской службы, сын казахского султана Чокан Чингисович Валиханов [112], находившийся в распоряжении генерал-губернатора Западной Сибири (1835–1865 гг.). Поездка в Кульджу позволила ему собрать сведения по географии и этнографии одной из западных окраин цинского Китая, чему способствовало знание им нескольких восточных языков.

В 1858–1859 гг. Валиханов побывал в Кашгаре, где над ним висела смертельная угроза разоблачения. Истинная цель его поездки сводилась к «изучению наиболее удобных путей сообщения с Кашгаром, а также сбору на месте сведений о стране, имеющей для … [России] важное политическое значение» (АВПРИ. Ф. Отчеты МИД, 1858 г., л. 21706.—218). В ходе миссии, к которой он заранее тщательнейшим образом готовился, изучая материалы, связанные с поездками своих предшественников, Валиханов собрал очень интересные и важные сведения о Кашгаре и прилегавших к нему городах — их политическом и экономическом положении, состоянии местных военных сил, возможностях установления прямых связей с Россией.

В связи с тем что «Положение и Штаты Главного Управления Генерального Штаба» 1863 г. были введены «в виде опыта на два года», то очередная реорганизация высшего военного управления, которая вновь вызвала переименование и соответствующее переподчинение центральных разведывательных органов, пришлась на 1865 г.

31 декабря 1865 г. было «высочайше» утверждено «временное Положение о Главном штабе». «Опыты» над высшим военным управлением продолжались. Главное управление Генерального штаба было объединено с Инспекторским департаментом Военного министерства в «одно управление» — Главный штаб. Военно-топографическая часть ГУГШ «выделялась» в «особое учреждение» — Военно-топографический отдел Главного штаба. Не выполнявший ранее никаких административных функций, Главный штаб Е.И.В. упразднялся. «К кругу действий» Инспекторского департамента принадлежали по организации 1836 г. «укомплектование войск, определение, увольнение и производство генералов, штаб и обер-офицеров, надзор за благосостоянием войск в строевом отношении, и учет людей, военную силу составляющих».