Николай Пушкарев - ГРУ - вымыслы и реальность

Я и другие офицеры тщательно и аккуратно выполнили этот приказ в течение трех дней. Затем разбитую на мелкие кусочки машину погрузили в закрытый грузовик, вызвали солдат охраны и вывезли на свалку. Как нам впоследствии объяснили старшие офицеры, это секретная техника, которая по истечении срока службы подлежит списанию и уничтожению в соответствии с приказом командования спецслужбы ГРУ.

Вскоре мне объявили, что приказом командира воинской части я назначен на должность офицера 3-го технического отдела.

Я еще не знал, какие обязанности мне предстоит выполнять в этом отделе. Главное для меня было то, что офицеры отдела были очень квалифицированными. Многие из них окончили высшие военные радиотехнические училища, а также такие элитные гражданские вузы, как Московский авиационный институт, Московский энергетический институт, Московское высшее техническое училище им. Баумана, Московский инженерно-физический институт и др. В основном это были офицеры в звании лейтенантов и капитанов. Как я уже выше писал, наш отдел был передислоцирован с Арбатской площади в район Лефортовского парка.

К нам поступали ящики с различным оборудованием, к которому прилагались чертежи, где были обозначены основные узлы и соединительные каналы. Упомянутое оборудование, по заказу нашей спецслужбы, нам спроектировал и подготовил Почтовый ящик № 844. Это был достаточно солидный научно-исследовательский и проектно-конструкторский институт, который входил в зону профессиональных интересов оборонной промышленности и находился в центре Москвы.

Спустя несколько дней к нам стали приезжать для участия в монтаже оборудования ученые и инженеры данного НИИ. К нашей великой радости, среди них были и те, кто когда-то вместе с нами учился в МИФИ, и в соответствии с распределением, как молодые специалисты, были направлены на работу именно в это НИИ. Совместная работа с коллегами давала и соответствующие положительные результаты. Часть наших коллег были призваны Комитетом Государственной Безопасности СССР с присвоением воинских званий и находились на кадровой службе. Другие же, например девушки из МИФИ, были вольнонаемными служащими-специалистами и несли ту же ответственность, что и их коллеги в погонах. Правда, дополнительные обязанности, которые несли офицеры КГБ, их уже не касались. Руководил институтом полковник КГБ. Фамилию его я умышленно не называю, хотя он был достаточно известным ученым в научных кругах, кто занимался созданием секретной техники для КГБ и ГРУ. Вероятно, были заказы на подобную технику и из других спецслужб, а также из тех родов войск армии, которые в той или иной мере занимались подобной работой.

Для ясности дальнейшего изложения условно назовем это оборудование «Снежный барс», хотя по документам оно имело другое название. Но на то и есть специальная служба, чтобы строго хранить секреты.

В ту пору у нашей спецслужбы было достаточно много противников, поэтому ее дела, результаты и перспективы качественно охранялись контрразведывательными структурами, как армейскими, так и госбезопасности. Не дремал и собственный спецотдел, который строго выполнял предписанные каждому офицеру должностные инструкции по сохранению тайны и ее неразглашению даже среди других офицеров специальной службы.

Работа по сборке оборудования проводилась круглые сутки, по сменам. Офицеры спецслужбы и офицеры КГБ менялись в соответствии с утвержденным графиком, который без каких-либо отклонений строго исполнялся. Со мной в ночной смене были два офицера, один из которых только что окончил Московский авиационный институт им. Серго Орджоникидзе, а другой — Московский энергетический институт. Сотрудниками НИИ-разработчика были в основном выпускники Московского Высшего технического училища им. Баумана и Московского института радиоэлектроники и автоматики (МИРЭА). Все офицеры и вольнонаемные КГБ и ГРУ были очень квалифицированными специалистами и хорошо знали порученное им дело. Мы учились друг у друга и даже соревновались, кто лучше, быстрее и качественнее выполнит выданное нашей смене техническое задание по монтажу оборудования.

Следует сказать, что в процессе совместной работы по монтажу оборудования часть вольнонаемных служащих КГБ были мобилизованы в Советскую Армию и продолжили уже с нами работу в специальной службе ГРУ. Это были замечательные офицеры, которые впоследствии дослужились до высоких званий. А часть из них возглавила зарубежные центры нашей специальной службы. Подобные центры были везде, где находились советские воинские подразделения. В первую очередь в странах Варшавского договора, а также в Латинской Америке, Северной и Южной Африке, Корее, Вьетнаме, Камбодже, Лаосе и др. В общем, там, где были политические, экономические и военные интересы Советского Союза.