Дэвид Ховарт - Утро в Нормандии.

Солдаты были деморализованы не только сильным артиллерийским огнем противника, но и тем, что не знали, как действовать дальше. Отряд подрывников оказался в лучшем положении. У них была конкретная задача: перед ними находились заграждения, и каждая команда в составе двенадцати солдат и одного офицера должна была расчистить в них проходы шириной в 40 метров.

Заграждения на участке «Омаха» были обнаружены с помощью аэрофотосъемки только в апреле; количество их непрерывно возрастало. С целью их выявления англичане высадили специальные отряды в различных местах французского побережья, которые изучили, сфотографировали и измерили заграждения. Однако до американцев дошла только часть этой информации, поэтому планирование устройства проходов в заграждениях основывалось главным образом на догадках и предположениях, а не на фактическом материале.

Отряды подрывников сначала формировались только из военных моряков, в каждом отряде было семь рядовых и один офицер. Для расчистки 16 проходов было создано 16 отрядов. Но новые снимки побережья показали, что заграждения стали более сложными. Морское командование пришло к выводу, что отряды из восьми человек будут не в состоянии за полчаса проделать проходы в заграждениях, поэтому в каждую команду добавили еще по пять солдат.

Командиром подрывных отрядов был назначен морской офицер резерва Гиббонс. К своим подрывникам Гиббонс относился словно отец к детям — строго и с большой любовью. Назначение его на должность командира подрывников оказалось исключительно удачным: он сумел воодушевить подрывников на опасную работу и повести их за собой.

Гиббонс высадился на среднем участке пляжа. Первые два подрывника, встретившиеся ему, доложили, что остальные из их отряда погибли при высадке. Другие отряды высадились без потерь, и вскоре подрывники приступили к работе. Каждый подрывник имел при себе около килограмма взрывных шашек, привязанных к поясу; кроме того, дополнительные запасы взрывчатки в надувных резиновых лодках перетаскивались с десантных судов на берег. Гиббонс всегда был уверен в своих людях, и сейчас, наблюдая за их работой, очень был рад, что не ошибся в них. Он видел, как они ловко, быстро и в то же время без спешки переходили от одного заграждения к другому, привязывая к ним заряды взрывчатки.

В одном проходе подрывники подорвались на мине, и их искалеченные трупы валялись среди обломков заграждения.

Наблюдая за приливом, Гиббонс с тревогой заметил, что уровень воды поднимается со скоростью примерно четыре сантиметра в минуту. Уже через несколько минут после высадки вода достигла внешней линии заграждений и продолжала продвигаться вверх по пологому скату пляжа. Вскоре прилив вынудил подрывников прекратить работу и укрыться за галечной насыпью.

Из 16 запланированных проходов лишь пять были расчищены полностью. В двух проходах была взорвана только часть заграждений. Три отряда подрывников высадились слишком поздно, когда вода прилива уже покрыла заграждения, и не смогли приступить к работе. Два отряда были уничтожены еще при высадке, а один погиб от прямого попадания снаряда, когда тащил к берегу надувную лодку со взрывчаткой. На одном участке все уже было подготовлено к взрыву заграждений: заложены и соединены заряды и подрывники собирались поджечь шнуры и уйти в безопасное место, но внезапно разорвавшийся немецкий снаряд детонировал заряды; взрывом были убиты и ранены все подрывники этого отряда. К тому же возникло непредвиденное осложнение. Пехотинцы, пытаясь укрыться от огня противника, скапливались беспорядочными группами у заграждений. Командиры отрядов, заложив заряды и подготовив заграждения к взрыву, бегали вдоль заграждений и, яростно ругаясь, выгоняли солдат из зоны взрыва. А один командир, видя, что слова не помогают, вне себя поджег шнуры и закричал солдатам, что до взрыва осталось полминуты. Возле многих заграждений лежали раненые солдаты, и подрывники потратили немало времени, чтобы перенести их в другое место.

В этот трудный день подрывники Гиббонса проявили подлинный героизм. Однако вследствие поспешности и ошибок в планировании их героические усилия почти ни к чему не привели. Неблагополучно обстояло дело и с указателями проходов. Некоторые буи и вехи для обозначения проходов в заграждениях были утеряны или повреждены во время высадки. Вехи для обозначения проходов к берегу были очень неустойчивы и к тому же малозаметны со стороны моря из-за дыма, обволакивавшего берег. Металлические буи со штырем и флажком наверху легко пробивались винтовочными пулями и тонули, к тому же все буи были окрашены в одинаковый цвет, независимо от того, для какой границы прохода — правой или левой — они предназначались. В результате если один буй тонул, то по оставшемуся было невозможно определить, какую сторону прохода он обозначает.