Лев Гумилёв - Ритмы Евразии - Эпохи и цивилизации

Интересно и другое: евразийство вновь вызывает интерес и далеко за пределами России. Американский географ Марк Бассин (специальность – геополитика) выпустил недавно обстоятельную статью «Россия между Европой и Азией: идеологическое построение географического пространства» (1991), и еще более неожиданно – о евразийстве знают и в Африке – автор ряда книг по философии и социологии Дикенбе Мутомбо знаком и с концепцией евразийства, и с трудами Л. Гумилева [«Политика», 1993, № 4].

Несколько раньше, в 60–70-х гг. американский ученый русского происхождения А. Рязановский опубликовал целую серию статей об истории и основных слагаемых евразийской концепции [ А. Троянов. Изучение евразийства в современной зарубежной литературе. – «Начала», 1992, № 4, с.99–102].

Евразийская тема начала подхватываться и политиками, хотя «Русская новая правая» здесь ни при чем. Но если в одних случаях это делается грамотно, со знанием дела, то в других – крайне конъюнктурно. Почти анекдотично тема евразийства звучит в Манифесте Международного движения демократических реформ, где под бессодержательным текстом стоят подписи политиков, которые вряд ли когда-нибудь читали евразийцев, а уж действовали точно «со знаком наоборот». Также вызывают недоумение интерпретации евразийства на страницах упомянутого журнала «Элементы» (пример тому – более чем странная концепция Ж. Тириара о «Европе от Дублина до Владивостока»).

Итак, возрождение евразийства – мода или веление времени? Если мода, то вроде бы и нечего волноваться Янову и К°. Если веление времени – тогда сложнее.

А они волнуются, и есть отчего. Ведь Л. Гумилев нацело отвергал те «ценности», которые так милы бывшим партийцам. В статье, опубликованной уже после смерти ученого, прямо говорится, что «соединение двух суперэтносов как таковых невозможно, но остается возможным отрыв отдельных этносов и присоединение их к другому суперэтносу. Вхождение России в „семью цивилизованных народов Европы“ как раз и является одним из проигрываемых сегодня вариантов присоединения страны к новой суперэтнической системе. Но было бы величайшим заблуждением думать, что итогом строительства общеевропейского дома станет обоюдное торжество общечеловеческих ценностей» [См. статью «Горе от иллюзий» в данном сборнике].

Дело в том, что у противников евразийства нет «идеи-силы», нет «идеи-ценности». Не может же стать такой идеей «приобщение к европейской цивилизации» (хотя бы в силу «вторичности» идеи) или «вхождение в рынок»? В лучшем случае – это метод, но где же цель?

Евразийство дает такую «идею-силу», и Ренессанс его может дать опору патриотическим силам – сторонникам сильной государственности – отнюдь не имперской, не русифицирующей. И это хорошо понимают в нерусских государствах и регионах. Идеи Л. Гумилева пользуются высоким авторитетом у ученых Азербайджана, в Татарии, в Казахстане [7]. Но дело не только в ученых, на евразийство «выходят» политики. Именно из Казахстана исходит идея прочного экономического и военного союза (пусть для начала России, Казахстана и Белоруссии). Экономический императив действует, и его влияние будет все сильнее, но наряду с этим усиливается и чувство принадлежности к суперэтносу Евразии, которое тоже является объективным фактором.

Действуют и внешнеполитические реалии. Как не процитировать тут Н.С. Трубецкого – «Те романо-германские державы, которые окажут России помощь... сделают это, конечно, не по филантропическим побуждениям и постараются поставить дело так, чтобы в обмен на эту помощь получить Россию в качестве своей колонии» [ Н. Трубецкой, Русская проблема, 1921, с.298]. Начинает «работать» и религиозный фактор – жесткое сопротивление санкциям против православной Сербии. И созвучны с этим слова Льва Николаевича – «быть самим собой» – его завет нам в это сложное и тяжелое время. А слова последнего интервью еще раз подчеркивают современность евразийства: «Знаю одно и скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава и только через евразийство».

С.Б. Лавров, профессор,

президент Русского Географического общества,

вице-президент Фонда Л.Н. Гумилева