Адлер Лаура - Повседневная жизнь публичных домов во времена Мопассана и Золя

В сельской местности полицейские комиссары не устают подавать жалобы на бездомных проституток, толпы которых разоряют поля. Одним прекрасным июньским утром 1846 года на окраине Майенна некий журналист наткнулся на весьма интересную картину: "Я увидел несколько мужчин и женщин. Никого из них я не знал, они купались. Женщины были одеты, мужчины, как я думаю, были без одежды, так как находились в воде. Я увидел, как мужчина и женщина подошли друг к другу, женщина как бы присела, я видел ее колени. Мужчина был к ней очень близко, они держали друг друга за плечи. Тут-то я и решил, что они совокуплялись; другие в это время играли и резвились в воде".

Составить представление о том, как была устроена такая проституция на природе, довольно непросто. Источников мало, они труднодоступны. Тем не менее кажется, что проституция даже в XVIII веке была явлением, свойственным отнюдь не только городу. Кажется, что вне города взгляды на сексуальность были другие, нравы в деревне были более раскованными. Занятия любовью там не всегда влекли за собой какую-то историю и не требовали стольких церемоний, сколько в городе. Некоторые женщины предавались разврату без того, чтобы становиться проститутками, поскольку в остальное время они работали в поле и растили своих детей. Некая юная дама по прозвищу Митральеза выводила своих клиентов с собой в поле. Действие происходит в Майенне в июне 1872 года:

"Мы отправились в поле, отошли примерно на сто метров от моего дома… Я легла на спину, подняла юбки, после чего вышеупомянутый К. наслаждался мною в течение полутора часов".

Бродяжки следуют теми же путями, что и всё прочее население Франции: солдаты переезжают с одного места дислокации на другое, и женщины едут за ними; рабочие едут строить железную дорогу из одного места в другое, и женщины едут за ними. Некоторые находят себе жилье рядом с укреплениями и казармами. Обычно они уже в возрасте, некрасивы, даже отвратительны, лето проводят в амбарах, зиму — в строящихся домах. "Они отдаются солдатам и предаются самым гнусным актам разврата везде — на тропинках, у большой дороги, во всякое время, невзирая на прохожих".

Часто это бывшие служанки и работницы, выставленные за дверь хозяевами по достижении известного возраста. Иногда они отдаются просто за кусок хлеба. Отбросы общества, уличные девки в самом конце карьерного пути, оборванки, пьянчужки, женщины, один взгляд на которых вызывает у моралистов отвращение и сочувствие: "Они слишком обездолены, они стоят слишком дешево, чтобы из них можно было извлечь выгоду. Единственная польза от них — то, что у них есть долги, которые хозяин надеется из них выдоить; впрочем, они обычно настолько уродливы и до такой степени отвратительны, что они могут вызывать желание лишь у того, чей разум помутился — сам по себе или под влиянием алкоголя".

Еще ниже представленных дам лежат нищенки. Слишком старые для того, чтобы выходить на панель, они переселяются в места, где предаются разврату, и изо всех сил стараются быть полезными. Они ходят на рынок, сопровождают проституток в баню, на медосмотры и в полицию, ходят с ними рука об руку по бульварам.

Катулл Мендес с ненавистью и презрением писал об этих женщинах, готовых на все ради нескольких су. В "Женщине-ребенке" многие из них отзываются на объявление о наборе артисток в местный театрик и выходят на сцену на прослушивание к ужасу режиссера: "Юбки и панталоны висели на них, как на вешалках, они стояли, безобразно выпучив животы, там же, где одежда их протерлась до дыр, были видны обтянутые кожей кости… Глаза их были потухшие, налитые кровью, с лопнувшими венами, с синими веками, казавшимися покрытыми трупными пятнами. Накрашенные кирпичной пылью скулы, намазанная грубой пудрой, не держащейся на висках, кожа, жуткие складки на щеках и шее… Волосы, в которые кое-как, криво вплетен шиньон, как будто сморщенные, коротко стриженные… Дрянная помада… Что это были за женщины? Из какой пригородной дыры они вылезли, эти девки, должно быть, ужасные в раздетом виде, похожие на жеваный окурок сигары? Как этим монстрам вообще пришло в голову прийти сюда и предстать перед нашими глазами, с обнаженными руками и грудью, в платье, прилипшем ко всем частям их тела?"

Но это еще не самое худшее. В самом конце ночи на улице можно найти женщин, которых называют "пресмыкающимися". Они настолько ужасны, что выходят на улицу, только когда очень темно. Они бродят по отдаленным кварталам и работают в одной упряжке с местными бандитами. Они ходят по незастроенным площадям и по стройплощадкам. Они спят под лестницами и на набережных этакими летучими мышами, они набрасываются на ничего не ожидающего клиента и не отпускают его, пока он не даст им монетку. Они нигде не живут постоянно, поэтому полиции лишь с трудом удается их поймать. В Париже они ночуют под мостом Шатле, под мостом Согласия: "Когда, при свете желтой луны, ты идешь по серому гравию, одна твоя ноздря чует опасность, другая — добычу. От опасности надо бежать, добычу — хватать".