Рудольф Баландин: 100 великих географических открытий

Однако сами финикийские мореходы уходили все дальше в просторы Атлантики. Возможно, они знали о том, что там их ожидают новые земли, где уже побывали критяне. Но столь же вероятно, что именно финикийцы первыми достигли острова Мадейра (около VII в. до н.э.) и Канарских островов. Здесь они обнаружили красящий лишайник орсель, необходимый при изготовлении пурпура, а также «драконово дерево», красноватая смола которого тоже стала сырьем для получения ценного красителя.

На одном из Канарских островов поселились в VI в. до н.э. выходцы из недавно организованного Карфагена — финикийской колонии в Северной Африке. Сравнительно быстро карфагеняне стали господствовать во всем западном Средиземноморье. Только они знали маршруты к Мадейре и Канарским островам. Когда канарские переселенцы сами начали совершать плавания в окрестных акваториях и обрели самостоятельность, карфагеняне истребили их, чтобы не лишиться власти над этими островами.

Так написал один античный историк. Возможно, в его сообщении есть доля преувеличения, однако, безусловно, карфагеняне делали все возможное, чтобы быть полновластными хозяевами земель, омываемых Атлантическим океаном. После экспедиции Нехо II выяснилось, что Ливия (Африка) вовсе не опаленная зноем пустыня, как предполагалось прежде, а цветущая страна, и карфагеняне решили основать свои поселения на ее Атлантическом побережье.

С этой целью примерно в 525 году до н.э. была снаряжена в Карфагене крупная экспедиция. 60 судов по 50 гребцов в каждом. Общее число участников похода было около 30 тысяч, а во главе стоял военачальник Ганнон.

Судя по всему, местность за Геракловыми, Геркулесовыми (или, как называли карфагеняне, Мелькартовыми) Столбами была им достаточно хорошо известна на протяжении нескольких сотен километров они останавливались, устраивали очередное поселение и двигались дальше. Таким образом они прошли на юг вдоль Атлантического побережья Африки около тысячи километров. Последнее поселение находилось напротив Пурпурных (Канарских) островов.

Ганнон продолжил путь на юг, устанавливая дружеские отношения с местными жителями. Так они достигли реки Сенегал, которая кишела крокодилами и бегемотами. Высадиться на берег не удалось: помешали «лесные люди в звериных шкурах», бросавшие в пришельцев камнями. Так как эта часть экспедиции была разведочной, а не завоевательской, карфагеняне двинулись дальше, не вступая в конфликт.

В дальнейшем племена местных жителей избегали контактов с иноземцами, убегая от них со всех ног. Ганнон решил, что эти люди способны соревноваться в беге с лошадьми.

(Чем объяснить такое поведение аборигенов? Не тем ли, что в народе хранились предания о том, как некогда здесь появились белые пришельцы — египетско-финикийские мореплаватели экспедиции Нехо II. По-видимому, память они оставили по себе недобрую.)

Встретив покрытые лесом отроги гор (Сьерра-Леоне), члены экспедиции Ганнона вышли на берег и взяли образцы древесины. Вообще, судя по всему, они вели настоящие — на тот период — географические исследования, знакомясь с новыми землями. Еще через пару дней берег повернул на восток. Казалось, здесь — южная окраина материка.

В одной из бухт они остановились на отдых, облюбовав небольшой остров. Вокруг были безлюдные заросли. Однако путников, устроившихся на ночлег, разбудили странные вопли и песни под глухие удары барабанов. Казалось, их окружило какое-то невидимое воинство. Пришлось спешно вернуться на корабли. Кое-кто возроптал: пора, мол, возвращаться домой! Но Ганнон твердо решил продолжить экспедицию. По-видимому, он предполагал, что ему удастся обогнуть континент.

"Поспешно отплыв, — сообщил позже Ганнон, — мы прошли мимо знойной страны, полной благовоний. Из нее огромные огненные потоки изливались в море. Страна недоступна вследствие жары.

Поспешно мы отплыли оттуда в страхе. Носились мы четыре дня и ночью увидели землю, полную пламени. В середине был весьма высокий огонь, больше, чем другие, днем это оказалось величайшей горой, называемой Феон-Охема — Колесница богов.

Через три дня, проплыв потоки пламени, мы прибыли в залив, называемый Южным Рогом.

В глубине залива был остров, полный диких людей. Более многочисленны были женщины, с телами, покрытыми шерстью. Переводчики назвали их гориллами. Мужчин мы преследовали, но не могли поймать, они все убежали, цепляясь за скалы, защищаясь камнями. Трех женщин мы схватили, но они, кусаясь и царапаясь, не захотели следовать за ведшими их. Убив их, мы сняли с них шкуры и привезли в Карфаген. Дальше мы не плавали. У нас не хватило припасов".