Виктор Кузнецов - НКВД против гестапо

После усиленных поисков гестапо и абвер напали на след польских разведчиков. Штурмбаннфюрер СС Пауль Вернер получил приказ преследовать их. Первым был арестован Ежи Томашунас. Это произошло в Варшаве. Затем в Петруве схватили Юзефа Клуфа. 27 июля 1943 г. отряд полицейских окружил дом № 8 на улице Огрудовой в Варшаве, где находились участники группы «Михал». Началась ожесточенная перестрелка. Некоторое время спустя в дом ворвались гестаповцы. Арцишевский и радистка Крупович были ранены. Мицкевич последнюю пулю пустил себе в голову. Тяжело раненных разведчиков оперировали: нацисты непременно хотели их допросить. Арестованных разведчиков бросили в принадлежавшую гестапо тюрьму Павияк.

Член разведгруппы Циолковский сразу же известил радиста Мейера о случившемся. Тот незамедлительно сообщил о провале группы «Михал» московскому Центру. Спустя несколько дней отважный разведчик попал в засаду, устроенную гестапо, и в завязавшейся схватке был застрелен.

В 1943 г. от рук гестаповцев пал капитан Арцишевский. Поручик Мицкевич исчез за воротами лагерей смерти Майданек и Бухенвальд. Многие участники группы «Михал» сумели избежать ареста и вступили в ряды польских партизан. Военный писатель Вильгельм Риттер фон Шрамм, бывший офицер генштаба вермахта, нехотя признавал эффективность и оперативность работы советских разведчиков. «В радиограммах, направляемых в Центр, своевременно сообщались сведения о переброске войск вермахта, движении эшелонов с вооружением и продовольствием. В результате Генштаб Красной Армии тотчас определил направление движения, численность частей, время начала весеннего немецкого наступления. Таким образом он сумел перегруппировать и противопоставить нам свои силы».

Войсковые соединения группы немецких армий «Юг» вместе с войсками их союзников рвались к Волге, не подозревая, что в исторической битве под Сталинградом их ждет разгром.

Разведгруппам Красной Армии, состоявшим из польских патриотов, германский абвер присвоил условное обозначение «Арко». В мемуарах, опубликованных после войны в ФРГ и Австрии, указывается, что эту группу считали частью «Красной капеллы». Авторы мемуаров признавались, что им не удалось установить ни масштабов, ни методов ее работы. Отсюда вывод: даже под пытками заплечных дел мастеров из гестапо польские патриоты не выдали своих тайн.

Успешную деятельность группы «Михал» абверу и гестапо удалось прервать слишком поздно: она сумела нанести немцам значительный ущерб. Сравнивая радиограммы от «Красной тройки» из Швейцарии с шифрограммами группы «Арко», Директор московского Центра получал полную картину происходящего на фронтах и в тылу противника. Как признавал уже упоминавшийся писатель фон Шрамм, «теперь речь шла не о старомодном шпионаже, а о доскональном изучении информации советским Генштабом и точном знании действий противника». Вильгельм Флике, бывший офицер абвера, свидетельствовал о растерянности и изумлении, царившем среди берлинского руководства абвера, на которое произвели сильное впечатление методы работы и осведомленность советской разведки, наличие оперативной связи с разведгруппами, расположенными во всех основных странах Европы.

Советские патриоты побеждали не только на фронтах, но и в эфире. Уже знакомый нам писатель фон Шрамм свидетельствовал: «Активность радистов противника приобрела масштабы, которые в 1940 г. мы не могли даже предполагать. Правда, судя по сообщениям радиоразведки, было обнаружено свыше 550 агентов. Однако за период с 1943-го по 1944 г. появилось 500 новых радиостанций противника. Помимо этого количества, существовало вдвое больше необнаруженных станций. На смену отрубленных голов у гидры отрастали новые. Вместо одной обнаруженной рации противника вскоре появлялись две новые…» Много хлопот немецкой радиоразведке, тайной полевой полиции, службе СД и гестапо доставляли как разведчики-партизаны, так и оснащенные современной радиоаппаратурой группы советских разведчиков.

Помимо разведчиков в борьбе с гитлеровцами участвовали немецкие антифашисты и польские патриоты. Так, в начале 1943 г. в район действий 1-й и 2-й минских партизанских бригад были выброшены на парашютах немецкий коммунист Зепп Гуче и его сын Рудольф, получивший подготовку радиста. Партизаны звали Зеппа «дядей Мишей». Рацию они переносили в канистре. При первой возможности кусок провода забрасывали на сук дерева, и он становился антенной. Питание обеспечивали с помощью динамо, которую крутили вручную или же присоединив привод к заднему колесу работающего вхолостую велосипеда.