Виктор Кузнецов - НКВД против гестапо

Я просто не поверил этому. Вернувшись из плена в Советском Союзе в Германию, я узнал, что это действительно так. Произошла какая-то страшная ошибка, поскольку руководимая мной зондеркоманда и полиция безопасности никогда не нарушали отмену смертного приговора. Ответственность лежит на тюремной канцелярии, где, должно быть, не заметили документ, отменяющий смертную казнь. Моя зондеркоманда не могла нести ответственность за то, что в спешке последних дней эвакуации из Парижа не проследили за вывозом заключенных. Крайне прискорбно, что все наши старания спасти жизнь этой женщины оказались напрасными из-за глупой и ужасной ошибки тюремной администрации».

Когда Паннвица допрашивали в Москве, то МГБ очень заинтересовался делом Сюзанны Спаак. Паннвиц сообщает:

«… Чтобы дискредитировать меня как серьезного свидетеля, который мог дать показания против него, Треппер сообщил им, что незадолго до эвакуации немецких войск из Парижа меня видели в форме в обществе многих других людей на кладбище неподалеку от тюрьмы Френ. Он утверждает, будто я представился управляющему кладбищем своим настоящим именем и приказал ему вырыть могилу, поскольку неподалеку расстреляна мадам Спаак, а затем ее закопать. Советский следователь, допрашивавший меня, в течение девяти месяцев безуспешно пытался заставить меня подписать признание в том, что будто бы я ответствен за смерть мадам Спаак. Из этих допросов я понял, что мадам Спаак была внесена в картотеку советской агентуры под псевдонимом «Интеллигентка» и в течение многих лет являлась советским агентом, которого высоко ценили. Эта тема неоднократно поднималась, и я убежден, что так оно и было».

5 января 1945 г. Треппер, Шандор Радо и Александр Фут под чужими фамилиями были доставлены на самолете из Парижа в Москву. У всех были удостоверения о репатриации, выданные им советской комиссией по репатриации, которая была создана незадолго до этого.

В самолете находились Л. Треппер, Ш. Радо, А. Фут и другие лица — всего двенадцать человек. Поскольку в Центральной Европе война еще продолжалась, самолет летел в Москву следующим маршрутом: Париж — Триполи — Каир — Анкара — Тегеран — Москва. Настроение, царившее на борту самолета, нельзя было назвать праздничным. Треппер, побывавший в руках гестапо, поделился с Радо своими опасениями: «Центр строго наказывает за неудачи и, попав в Москву, вы вряд ли сумеете вернуться в Париж».

Эти слова не добавили оптимизма Радо, находившемуся в состоянии глубокой депрессии. Сказалось длительное пребывание (более года) на нелегальном положении без выхода на улицу и полученное в Париже известие о гибели в Венгрии в фашистском концлагере всех родных. Боясь, что в Москве не станут объективно заниматься разбором дела и всю вину за провал резидентуры взвалят на него, Радо во время остановки в Каире бежал из гостиницы «Луна-парк» и обратился с просьбой о политическом убежище в английское посольство.

Но англичане посчитали, что Игнатий Кулишер, «бывший советский военнопленный, репатриируемый в СССР» (паспорт на это имя вручили Ш. Радо перед вылетом в Париже) не представляет для них интереса, и отказали ему в просьбе. Через два часа после посещения посольства Радо попытался покончить жизнь самоубийством. К счастью, ему вовремя оказали медицинскую помощь и поместили в госпиталь, а после выздоровления — в лагерь для интернированных лиц.

Исчезновение швейцарского резидента не на шутку встревожило руководство Центра. Были приняты соответствующие меры. Советский посол в Египте вручил местным властям ноту, в которой говорилось, что Игнатий Кулишер совершил на территории СССР убийство, и потребовал его выдачи. Не желая ссориться с Советским Союзом, каирские власти передали Радо в августе 1945 г. официальным представителям СССР. Его доставили в Москву и передали органам военной контрразведки (СМЕРШ).

После более чем полугодового следствия Ш. Радо в декабре 1946 г. был осужден Особым совещанием при МГБ СССР на 10 лет тюремного заключения за шпионаж. Ему вменялось в вину: во-первых, провал швейцарской резидентуры, произошедший по его халатности при хранении шифров, оперативных материалов и из-за отсутствия необходимой конспирации; во-вторых, тот факт, что в его агентурной сети были агенты-двойники, работавшие одновременно на советскую, английскую, французскую и швейцарскую разведки (Лонг, Зальтер, Люси и другие); в-третьих, то, что он сам был двойником. (Это обвинение было выдвинуто на основании телеграммы Ш. Радо в Центр после ареста всех радистов, в которой он предлагал передавать сведения в Москву через английское посольство, а также по факту его бегства в Каире).