Алексей Тимофеев - Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945

БЕЛГРАД

Вернусь ли я к тебе? Увижу ли и скоро ль

Голубизну твоих сливающихся рек

И обезумевший, ослепший город,

Где я была счастливей всех?

Н.Б. 1944 г.

Я вновь брожу по улицам знакомым,

Тем, что когда-то отняла война…

Как хорошо! Я здесь — своя. Я — дома.

И словно юность мне возвращена.

Какой размах у всех воспоминаний.

И сколько лет ложится в каждый миг.

Я в этот парк спешила на свиданье…

А в этот дом — за пачкой новых книг.

Сюда, дрожа, бежала на экзамен,

А там сиял искусства строгий храм…

Тоску о нем я пронесла годами

по всем ненужным и чужим путям.

Мне улицы протягивают руки,

Встречая дочь заблудшую свою,

Но после долгой и глухой разлуки

Не каждый дом в лицо я узнаю.

Я знаю: нет к прошедшему возврата,

Но все ж душою, полною тепла,

Ищу окно, в которое когда-то

Любовь, еще не узнанной, вошла.

Оно, как встарь, распахнуто. Навеки!

(Как неизменно счастье двух людей…)

А там, вдали, обнявшиеся реки

В голубизне немыслимой своей.

И старый парк, и церкви, и «Споменик»…

О, город мой, прости меня, прости!

Ведь неповинна я в своей измене,

Война смешала все мои пути.

Я — не твоя! Повернута страница.

С другой страной я связана судьбой.

Но ты всегда, всю жизнь мне будешь сниться

И в сердце яркой вспыхивать звездой.

Вследствие разрастания партизанского восстания, к которому примкнули и четники, и просто возбужденные ненавистью к оккупантам сербские народные массы, ситуация в сербской провинции стала крайне сложной не только для немцев, но и для лояльных им элементов, в том числе — русских эмигрантов. Среди первых жертв русской эмиграции, павших от руки сербских повстанцев, были: Максим Тимофеевич Каледин, есаул Кубанского казачьего войска, Юстин Харитонович Мельник, младший унтер-офицер, Константин Николаевич Шабельский, ротмистр, Севастьян Степанович Годиенко, поручик [57] Русский бюллетень, 1941, 14 сентября. . В результате в провинции стали самоинициативно возникать отряды самообороны русских эмигрантов, формировавшиеся из лиц, умевших держать в руках оружие и имевших богатый боевой опыт. Типичным примером этого стали события в Западной Сербии»…Проживавшие в Шабаце казаки после убийства коммунистами пяти казаков с семьями сами взялись за оружие и, сформировав две сотни, под командой сотника Иконникова отбивались вместе с немецкими частями от наступавших и окружавших их коммунистов» [58] ИАБ, ф. BdS, д. I-122; ИАБ, ф. УГБ СП, д. IV 269/25; Русский корпус на Балканах во время II Великой войны 1941–1945 гг. Cб. II. С.-Петербург, 1999. С. 45. . Отряд под командованием Павла Иконникова включал в себя 124 казака и действовал до 12 октября 1941 г. В Восточной Сербии также были зафиксированы случаи самоинициативного создания эмигрантами отрядов самообороны в г. Бор [59] Петровић Д. Квислиншке формације руских белоемиграната на територији Источне Србије током Другог светског рата // Развитак, 1966, № 6. .

Эта инициатива была на руку немцам, которые в Сербии не располагали крупными силами. На территории оккупированной Сербии (население свыше 4,5 млн человек) немцы к концу лета 1941 г. имели всего три дивизии (704-ю, 714-ю, 717-ю), каждая из которых состояла из двух пехотных полков, сформированных из резервистов старших и средних возрастов (1907–1913) [60] ВА, NAV-T-313, мф. 1112, л. 9 332 840 — 2; ВА, NAV-T-501, мф. 251, л. 407. . В то же время немцы разрешили формирование антипартизанских частей своим союзникам в Сербии — сформированному незадолго до этого сербскому правительству Милана Недича и сторонникам праворадикального сербского народного движения «Збор» под руководством Димитрия Льотича.

В результате всей этой ситуации начальник штаба военного коменданта Сербии полковник Кевиш согласился на предложение М.Ф. Скородумова создать воинское формирование из русских эмигрантов. Однако сам М.Ф. Скородумов, стремившийся «после ликвидации коммунизма в Сербии» повести корпус на Восточный фронт, выглядел в глазах немцев слишком инициативным для передачи в его руки военной силы. Чего стоил один приказ о формировании РОК, изданный 12 сентября 1941, в котором была объявлена мобилизация всех возрастов, от 18 до 51 г. [61] Русский корпус на Балканах во время II Великой войны 1941–1945 гг. Cб. II. С.-Петербург, 1999. С. 45. .

В результате Скородумов и его окружение были отодвинуты от руководства эмиграцией и корпусом. Уже 14 сентября был запрещен печатный орган русской эмиграции «Русский бюллетень», а его ответственный редактор А. Ланин был взят под стражу [62] Ново време, 1941, 15 сентября. С. 2. . Сам генерал Скородумов также был задержан «до выяснения обстоятельств». По воспоминаниям современников, осенью 1944 г. освобожденный от должности М.Ф. Скородумов публично заявил о том, что уходит с политической и общественной сцены и вернется в РОК рядовым, когда советские большевики придут в Сербию и будут выгонять оттуда немцев. В сентябре 1941 г. это заявление выглядело смешным, но М.Ф. Скородумову представилась возможность сдержать свое слово. До 1944 г. он жил на средства от небольшой сапожной мастерской, а в 1944 г. вновь вернулся в корпус рядовым и в его рядах покинул Сербию. На место М.Ф. Скородумова и его соратников пришли более лояльные кадры — генерал Владимир Владимирович Крейтер, возглавлявший до этого колонию в Нише, стал руководителем Бюро, а генерал Борис Александрович Штейфон (1881–1945) стал командиром РОК.