Александр Фомин: Русская православная церковь в 1917 - 1927 годах

В целом говоря об историографии данного вопроса нельзя не заметить, что он, как и многие другие вопросы нашей новейшей истории по сей день остается сильно полонизированным. Оценки и взгляды историков на данную проблему в значительной степени зависят от политических и даже религиозных убеждений того или иного исследователя. Все они склонны акцентировать свое внимание на одних фактах и умалчивать о других. Кто знает, быть может должно пройти время, прежде чем появится действительно объективное исследование на эту тему. А пока всякий раз когда нам приходится сталкиваться с определенной оценкой тех событий, необходимо вспомнить знаменитое правило древних римлян: «пусть будет выслушана другая сторона».

Православие было государственной религией Российской Империи. Российский император был православным, православным был практически весь управленческий аппарат государства. Православная церковь пользовалась в России значительными привилегиями по сравнению с другими исповеданиями, ее вероучение предавалось в школах и университетах, на ее содержание выделялись значительные средства из государственной казны. Вплоть до 1905 года государство пресекало попытки своих подданных уклониться из православия в другие исповедания и преследовало многие из них. В 1914 году в России было 117 млн. православных христиан. Страна делилась на 67 епархий, которыми управляли 130 епископов. Более 50 тыс. священников и диаконов служили в 48 тыс. приходских храмах. Существовало более тысячи монастырей с 95 тысячами монашествующих. Но наиболее ярко связь государства и Православной Церкви выражалась в так называемой «синодальной системе», введенной еще Петром I взамен упраздненного им патриаршества. Всеми церковными делами управлял Священный Синод, во главе которого стоял назначаемый императором обер-прокурор из светских лиц. Такое положение Церкви в Российской Империи дало повод многим советским историкам говорить о тесном союзе Церкви с эксплуататорским государством.

Однако более детальное рассмотрение этой ситуации позволяет увидеть, что Церковь при синодальной системе была не столько союзником государства, сколько его инструментом, «ведомством православного исповедания», своего рода идеологическим аппаратом. Обер-прокуроры, руководившие Синодом, беззастенчиво вмешивались во все церковные дела, подавляли всякую внутрицерковную инициативу, требовали от служителей Церкви беспрекословного подчинения интересам самодержавия. Религиозно-богословские дискуссии, как правило, не допускались, церковные приходы не имели никакой самостоятельности, полностью подчиняясь синодально-иерархической бюрократии. Особенно преуспел в насаждении самодержавного диктата в Церкви хорошо известный К. Победоносцев, бывший обер-прокурором Синода вплоть до революции 1905 года. Самое пагубное влияние на авторитет Церкви и состояние церковных дел оказала печально знаменитая «Распутинщина».

Нельзя сказать, чтобы Церковь была довольна таким положением. Недовольство высказывали и простые верующие, и белое приходское духовенство, и даже церковные иерархи. Приходское духовенство, большинство которого прозябало в жуткой бедности, было недовольно засильем черного епископата и требовало допуска женатых священнослужителей в церковную иерархию, миряне были недовольны своим бесправием в приходской жизни, иерархию раздражал постоянный контроль государства над деятельностью Церкви. Раздавались голоса за изменения в системе богословского образования, за большую свободу богословских дискуссий, за возрождение христианской проповеди как неотъемлемой части пастырского служения, которая в синодальный период находилась в полузабвении, и даже за перевод богослужения на понятный народу русский язык. Указывалось на формальное отношение большинства верующих к исполнению обрядов и таинств, на неспособность церкви адаптироваться к быстро меняющимся условиям. Всем, кто сочувственно относился тогда к делам Церкви было очевидно, что необходимы перемены. Часто раздавались голоса в пользу восстановления патриаршества, хотя у этой «монархической» идеи были и свои убежденные противники. Многие требовали восстановления древнего принципа выборности епископата. На возможное в скором времени возрождение Церкви указывало и обращение к православию многих представителей русской интеллигенции и среди них бывших марксистов П. Струве, Н. Бердяева, С. Булгакова.