Олег Большаков - История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии, 570—633

Можно согласиться, что никакой паузы между походами на арабские племена, не принявшие ислам, в Аравии и завоеванием Ирака и Сирии не было, они естественно продолжались в этих завоеваниях, но с одной существенной оговоркой — этот переход произошел стихийно, силой обстоятельств, а не был результатом заранее намеченных мероприятий.

Проблема сводится прежде всего к выяснению взглядов Мухаммада относительно пределов распространения ислама. В Коране засвидетельствованы только утверждения о том, что Мухаммад послан к арабам, его задача — откровение, ниспосланное им на их родном языке. Если верить мусульманской исторической традиции, то та же мысль в несколько иной форме — в Аравии должна быть только одна вера — высказывалась им в последние дни во время смертельной болезни [+85]. Ранняя мусульманская историческая традиция не пыталась вложить в его уста идею завоевания мира, хотя в начале VIII в., когда она бурно развивалась, непрерывное расширение границ мусульманских владений представлялось естественным и закономерным процессом. И это больше убеждает в отсутствии у него такой идеи, чем рассказы историков о призывах Мухаммада к владыкам мира принять ислам.

Иное дело, конечно, что последователи всякого учения, претендующего быть единственно верным, в конце концов считают своей священной обязанностью распространить его как можно шире. Поэтому для всех последователей Мухаммада, от халифа до простого воина, мысль о необходимости всемерного распространения ислама стала господствующей, как только для этого появилась реальная возможность.

Если бы у Абу Бакра и его ближайшего окружения имелся какой-то продуманный план действий, то, покончив с риддой, они прежде всего попытались бы как-то организовать управление огромным, больше сасанидской империи государством, организовать армию и только после этого затевать рискованную войну сразу против двух великих держав. Но ничего подобного заметить не удается.

Мусульманское государство Аравии на втором году его существования представляло собой рыхлое объединение племен и областей, связанных лишь личной верностью наместников главе религиозной общины и свежими воспоминаниями племенных вождей и местных династий правителей о только что пережитых поражениях. Реальную силу, на которую мог без оглядки положиться халиф, составляли 3–4 тысячи мухаджиров и ансаров и 2–3 тысячи воинов из старых мусульман Хиджаза. Один раз эта сила смогла справиться с превосходящими, но раздробленными силами остальной Аравии, и это, конечно, рассматривалось всеми как доказательство истинности и мощи новой веры.

Халифат не только не располагал регулярной армией, но и не имел надежного источника средств для ее содержания. Единственным источником их была садака, выплачивавшаяся в основном скотом. За один год она составляла, вероятно, 50–70 тыс. голов верблюдов и около 100 тыс. голов мелкого рогатого скота на сумму 300–400 тыс. динаров. Но значительная часть этого скота, особенно в периферийных районах, оставалась на месте и использовалась для оказания помощи нуждающимся мусульманам и лишь отчасти шла на содержание армии (неизвестно, как смотрели на садаку в те годы, но позже она не входила в бюджет государства и использовалась только как благотворительный фонд). Та часть скота, которая сгонялась к Медине, паслась на двух заповедных пастбищах (хима), в ан-Наки' и ар-Рабазе, и могла использоваться как источник централизованного пополнения ополчения верховыми животными. Здесь же находились пастбища для боевой конницы. На этим и ограничивалось централизованное обеспечение нужд молодого государства.

Важным источником средств, предметов вооружения и роскоши была военная добыча, пятая часть которой поступала в распоряжение главы общины, но еще при Мухаммаде повелось сразу же делить эту пятину между мусульманами Медины. В распоряжении Мухаммада, а затем Абу Бакра оставалась только личная доля.

Мусульманская община за 628–632 гг. значительно обогатилась, но обогатились члены общины, а не государственное образование, не имевшее ни бюджета, ни значительного постоянного резерва средств. Трудно предположить, что достаточно расчетливая и предусмотрительная верхушка мусульманской общины могла строить планы большой войны.

Все это заставляет думать, что в начале 12 г. х., до первых успехов Халида на иракской границе, Абу Бакр не предполагал начать завоевание Ирана и Византии, а лишь намеревался распространить ислам на всех арабов, в том числе и на живших в пределах этих двух империй. С этой целью и были посланы примерно одновременно Ийад б. Ганм на Думат ал-Джандал и Халид б. ал-Валид — к низовьям Евфрата и в Хиру. О действиях первого мы ничего не знаем, о втором же сведений много, но они очень противоречивы.