Е Громов - Николай Губенко - Режиссер и актер

В те ужасные, начальные дни своего возвращения домой Егорова морально поддержал дядя Ваня. В исполнении М. Глузского - это человек простой души, отзывчивой на чужую боль, забывающий о своей. Замечательно достоверный образ. Дядя Ваня не покинул друга в беде, Да, собственно, и некуда было Ивану Степановичу спешить. Все его родные погибли, Он тоже остался совсем один. И ему даже хуже, чем другу: нет у бывшего сержанта ни сына, ни дочери.

Егоров - отнюдь не знаток сельского хозяйства, он учитель истории по довоенной профессии. Тем не менее, односельчане единодушно избирают его председателем колхоза. Больше некого. И потекли его мирные, но далеко не спокойные, трудовые будни. Стоит признать, что по художественному масштабу и социальной остроте их экранного изображения, фильм Губенко уступает "Председателю". Вероятно, в данном случае молодой режиссер опасался "повторения пройденного". Пожалуй, даже чересчур опасался.

Впрочем, тот факт, что советским людям жилось после войны крайне трудно и скудно, не нуждался в новых и подробных доказательствах. И все же порою нельзя отделаться от впечатления, что на дебютной работе Н. Губенко лежит печать осторожного, умного конформизма, характерного для его учителя С. Герасимова. Тот отлично знал нужную меру в экранном изображении жизненных коллизий. В фильме "У озера" поднимается острейшая проблема загрязнения и возможной гибели Байкала, в чем виноваты местные власти. А высшие? Правительство? Система? Они тут, судя по фильму, не причем.

Не будем ханжами. Сегодня легко рассуждать о свободе творчества, хотя и она нередко нарушается. В прежние времена, та или иная доля конформизма, сознательно-бессознательного приспособления к идеологическим требованиям и эстетическим вкусам правящей номенклатуры, присуща практически почти любому фильму. Но эта доля бывала разной. У Василия Шукшина она, если и была, то минимальная. Минимальная она и в картине "Пришел солдат с фронта".

Зрительское внимание молодой режиссер задерживает, как бы сказали сейчас, на социальной программе нового председателя. И здесь, вероятно, ему особенно активно помогала Жанна Болотова. Она была рядом с ним помогала ему.

Первым делом Николай Егоров подвигает колхозников на строительство домов - большинство односельчан жило в землянках. Здесь незаменимым оказывается Иван Степанович. Он - прекрасный плотник. И к тому же замечательный баянист. Его задушевная игра скрадывает измученным людям их тяжелый труд. Глузский словно оживляет строки литературного сценария: "У дяди Вани, когда он взял в руки баян, получилось так, что жить нестерпимо хорошо. И грустно... В руках этих, в которых топор казался игрушкой, в руках этих, в ладонях этих умещалась песня. Свободная песня"8.

Эпизоды деревенской стройки. Как и многие другие сцены, эти эпизоды снимались в основном под Великими Луками, не лесистых берегах пруда. Выбор натуры и самое настойчивое обращение к ней, в значительной мере минуя павильон, имел принципиальную значимость. Как писал В. Шукшин, "натура это пробный камень. Именно на натуре легче всего обнаруживается фальшь, недоделки и вроде бы безобидные просчеты, которые потом могут начисто "убить" фильм. Но натура может не только "убить" фильм. Она может вдохнуть в него жизнь, дать всему замыслу новое освещение, новое толкование. Причем это толкование и будет наиболее кинематографичным - очевидно, в силу выпуклой зримости самого объекта"9.

Натуре следовал и Николай Губенко. Натуре - в широком смысле данного понятия. Это не только пейзаж, это - самый дух и атмосфера малой Родины. Жители тех мест не по газетным сообщениям и фильмам знали об ужасах прошедшей войны и фашистского нашествия. Многие из них (жителей) пережили все это на собственном тяжком опыте. В их лица напряженно вглядывался молодой режиссер. Ему были интересны и близки рассказы, воспоминания, песни очевидцев тех событий. И этот интерес разделяли соавторы фильма.

С большим энтузиазмом работали на картине художники-постановщики И. Новодережкин и С. Воронков, тот брал себя преимущественно технико-декорационную сторону дела. У меня на стене висит лирическо-грустный этюд, подаренный Ипполитом Николаевичем Новодережкиным, - уголок Нескучного сада, схваченный меткой рукой талантливого художнике, скромнейшего русского человека. Он работал с Тарковским ("Андрей Рублев"), с Шукшиным ("Калина красная"), с Райзманом ("А если это любовь?"), со многими другими видными режиссерами.