Сергей Волков: Белая гвардия, путь твой высок...

На Юге России виднейшими вождями белой армии были Донские атаманы П. Н. Краснов и А. П. Богаевский, генералы С. Л. Марков, А. П. Кутепов, В. 3. Май-Маевский, П. Н. Врангель, В. Л. Покровский и другие. На Востоке белое движение возглавил адмирал А. В. Колчак (который был признан верховным правителем российского государства и до начала 1920 г. считался верховным главнокомандующим всеми белыми армиями), на Северо-Западе — генерал Н. Н. Юденич, на Севере — Е. К. Миллер. Белое движение знало успехи и неудачи, спады и подъемы, и было время, когда, казалось, близка была его победа…

История белой борьбы, совершенно не известная нашему читателю, рано или поздно дойдет до него, будет со временем написана и полная, капитальная история сопротивления русских патриотов коммунистическому режиму. Здесь же хотелось бы только остановиться на некоторых вопросах, вокруг которых большевистской пропагандой нагромождено наибольшее количество всякого рода нелепостей (было бы смешно предположить, что советские историки — функционеры тоталитарного режима сколько-нибудь объективно освещали обстоятельства и ход той борьбы, в которой закладывалось существование породившей их системы).

Советскому человеку было положено считать, что белые армии состояли из помещиков и капиталистов, их детей, а также офицеров, которые в России (как учили в школе) были выходцами из той же среды и воевали они, конечно, за свои поместья и фабрики, «одержимые классовой ненавистью к победившему пролетариату». Так кто же все-таки воевал в гражданскую войну под трехцветным русским знаменем? В годы самой гражданской войны и сразу после нее вопрос этот, кстати, не стоял.

В те годы для всех (и белых и красных) было вполне очевидным, что костяк, основу белого движения составляла интеллигенция — в погонах и без оных: офицеры, учителя, студенты, гимназисты. Весьма характерно, что само название «белая гвардия» имеет «интеллигентское» происхождение — так назывался студенческий отряд, участвовавший в октябрьских боях в Москве. Это в 60-е годы и после, когда выросшая новая интеллигенция нуждалась в признании своей роли в обществе со стороны властей и «идеологическом оправдании», стало модным говорить, что и старая интеллигенция, мол, очень даже сочувственно относилась к новой власти, и лишь часть ее по причине «непонимания» ее не приняла и т. д., но во время гражданской войны и сразу после нее подобные утверждения показались бы, по меньшей мере, странным. Тогда-то все прекрасно понимали, кто есть кто, и сами большевики иллюзий на этот счет себе не строили. Свидетельства заинтересованных лиц не оставляют в этом никаких сомнений. А. В. Луначарский писал: «Кучку праведников (имеются в виду революционеры) вся остальная интеллигенция рассматривала как величайших изменников знамени интеллигенции. Это привело к тому, что русская интеллигенция оказалась на стороне врагов революции и рабочего класса… Революция тоже определила свое отношение к интеллигенции. Поскольку дело дошло до гражданской войны, нужно воевать. Это совершенно ясно: ни один настоящий революционер не скажет интеллигенту так — я позволю тебе стрелять в меня; я же в тебя стрелять не буду». Один из руководителей ВЧК, М. Лацис, называл состав своих противников более конкретно: «Юнкера, офицеры старого времени, учителя, студенчество и вся учащаяся молодежь — ведь это все в своем громадном большинстве мелкобуржуазный элемент, а они-то и составляли боевые соединения наших противников, из нее-то и состояли белогвардейские полки. Действительно, на Восточном фронте белая гвардия состояла из учащейся молодежи, офицеров, учительства, лиц свободных профессий и прочих мелкобуржуазных элементов». М. Н. Покровский также отмечал, что в белой армии «лилась кровь именно мелкого интеллигента-прапорщика». Руководители белых армий состав своих сторонников характеризуют точно так же. М. В. Алексеев, говоря о необходимости создания новой русской армии, подчеркивал, что «офицеры, студенты, интеллигенция должны составить контингент».

Таким образом, первоначальный состав участников белого движения на его добровольческой стадии был в основном представлен интеллигенцией, в белых армиях она выступала в качестве рядового состава, и при незначительной общей численности этих армий наряду с казачеством определяла его «социальное ядро». Но при чем тут помещики и капиталисты, из которых, согласно советской схеме, должны были состоять белые армии? Элементарный здравый смысл показывает, что если бы даже все лица этих социальных групп «призывного возраста» взяли в руки винтовки, они не могли бы по причине своей ничтожной численности составить какую-либо армию и воевать целых три года. Поэтому, чтобы сохранить указанную схему, интеллигентский состав белых армий все равно объявляется «буржуазным» или «мелкобуржуазным», а чтобы «привязать» его к «помещикам и капиталистам», остается утверждать, что старая русская интеллигенция либо сама была «буржуазной», либо происходила из среды этих социальных групп, что в советской историографии обычно и делается. «Буржуазность» предполагает наличие материальных интересов, интересов собственности, которыми обычно и объясняются «классовые корни» позиций воюющих в гражданской войне сторон. Посмотрим, насколько это соответствует действительности и насколько, следовательно, можно объяснить позицию большинства участников белого движения имущественными интересами.