Владимир Русак - Свидетельство обвинения - церковь и государство в Советском Союзе

Чтобы не быть голословным, приведем две цитаты из сочинений Ленина, в которых только политический слепец не заметит отношения партии к народу, определяющееся утилитарными партийными запросами.

"Мы не можем строить власть, если такое наследие капиталистической культуры, как интеллигенция, не будет использовано (разрядка наша В.С.)". Эту мысль В. И. Ленин повторял неоднократно. [31] "Мы", в данном случае - явно не интеллигенция. Интеллигенция - миллионы людей - нужна тем, кто скрывается за этим "мы" только для того, чтобы ее использовать.

Ну, помимо интеллигенции, есть еще классы. Крестьянство, например.

К весне 1921 года, по определению В. И. Ленина налицо было "недовольство громадной части крестьянства". [32] Имеется в виду недовольство политикой военного коммунизма начала 20-х годов

Спустя некоторое время. "Крестьянство находится теперь в таком состоянии, что нам не приходится опасаться с его стороны какого-нибудь движения против нас". [33] Очевидно, что и здесь "мы" и "нас" ничего общего не имеют с народом.

На протяжении истории человечества кто только не выступал от имени "трудовых масс", и кто только не являлся их "благодетелями". Теперь вот - коммунисты, которые по словам их вождя, в народе видят скорее оппозиционную силу, чем союзника...

Революция, на фундаменте которой строится социализм, тем опаснее, что ее горькая пилюля густо позолочена, что она к несчастному народу приходит под видом "друга", "избавителя". Революция, однако, не такой уж "платонический бессребреник", а требует для себя за труды "мзды".

Что же она требует? - Очень многого. Она требует, во-первых, жертв телом и кровью. Революция стремится к насильственному перевороту существующего строя, а такие перевороты немыслимы без крови. Революция начертала на своем знамени: "История человечества есть история классовой борьбы". Для нее грубый материализм, требование желудка - единственный фактор истории, почти исключительный кодекс жизни. В какую бы форму ни выкристаллизовывалась революция - национальную или интернациональную она одинаково гибельна. [34]

Революция - это разрушение, разложение... вражда... борьба одного класса против другого. [35]

Революция наполнена безумствами. Она умеет разрушать, а не созидать, умеет вырывать с корнем, но не сеять. [36]

Высшая справедливость, на завоевание которой большевики скликали народ фабричными гудками и которую завоевывали, перетягивая через трупы своих же русских собратьев, оказалась грудой обломков, хаосом, где бродит оглушенный человек. "Жажду" - вот что испытывает он, хотя и не находит в себе смелости сказать это вслух. "Жажду", потому что большевики выпили из его души последнюю каплю божественной влаги.

Рай, который грезился большевикам и во имя которого они наматывали кишки своих идеологических противников на свои кровавые штыки, а своих единомышленников превращая в живой механизм, в номер такой-то - человека в номер, - этот рай оказался призрачным, и уже в нем, этом мнимом раю, надвигается новая революция, пожалуй самая страшная из всех революций революция Духа. [37]

Всякая революция есть плод беззакония. [38] А всякое предприятие, в основу которого положено зло, лишено будущности или будущее его "еще более ужасно, чем начало. "От злого начала злой конец бывает". [39] История полностью подтверждает это положение.

Мы твердо убеждены: грубая физическая (внешняя) сила является силой, как таковой, для бессознательного животного, а не для интеллектуально-духовного человека. "Мысль убивать нельзя" - известный всем афоризм. Но кроме того мысль убить нельзя. И в этом, пожалуй еще больше истины.

Для духовного человека внешняя сила - бессилие. Во многих случаях для него значительно действеннее обычное человеческое слово. Поэтому, если человек сохранит то существенное, что отличает его от животного, если в человеке не угаснет его специфическая, животворная мысль, если ему не суждено, а мы в это твердо верим, прийти в это жуткое животное состояние, то "революция, основанная на насилии, лишена будущности". [40]

Прав ли В.С. Соловьев, ясно предвидевший ту пропасть, к которой двигалось русское общество его времени в своем общественно-политическом развитии, покажет ближайшее будущее.

1) См. В. И. Ленин. Полнее собрание сочинении, т. 37, с 266.

2) См. Там же, т. 42. с. 254. "Чтобы управлять, надо иметь армию закаленных революционеров-коммунистов, она есть, она называется партией". Да такая армия была. Сплоченная партийная организация, которая к этому времени имела за плечами многолетний опыт кровавой борьбы и тысячи кровавых операций.