Игвар Андерсоон: История Швеции

Но в то же время книга Андерссона страдает целым рядом существенных недостатков. Ошибочные положения автора оговорены в примечаниях к тексту книги. Мы остановимся здесь только на основных методологических пороках его исторической концепции.

И. Андерссон уделяет чрезмерно большое внимание отдельным историческим деятелям, преувеличивая их влияние на историю Швеции. Так, говоря о Густаве Адольфе, представителе агрессивной политики, приведшей Швецию на грань катастрофы, он изображает дело так, будто только его таланты способствовали успехам Швеции, а после смерти Густава Адольфа его менее талантливые преемники погубили его дело. На деле упадок Швеции в XVII в. начался уже при Густаве Адольфе и был совершенно неизбежен вследствие гигантского перенапряжения сил народа, которому приходилось расплачиваться за авантюристические планы своего правителя. При изложении истории XIX в. Андерссон пытается изобразить рост влияния риксдага как следствие неспособности королей, в то время как действительная причина его политического усиления заключалась прежде всего в росте экономической мощи буржуазии, представленной в риксдаге.

В противовес точке зрения Андерссона марксистская наука исходит из того, что «развитие общества определяется в конечном счете не пожеланиями и идеями выдающихся личностей, а развитием материальных условий существования общества, изменениями способов производства материальных благ, необходимых для существования общества, изменениями взаимоотношений классов в области производства материальных благ, борьбой классов за роль и место в области производства и распределения материальных благ».

Из ошибочной исторической концепции вытекает и неправильное освещение И. Андерссоном истории крестьянства. И. Андерссон, касаясь положения крестьянства, не сумел осветить основные проблемы аграрной истории Швеции, представляющей значительный научный интерес, ибо Швеция, подобно Норвегии, принадлежит к тем немногочисленным странам, которые в средние века не знали развитого крепостного права — такова особенность феодального развития этих стран. По поводу Норвегии имеется указание Ф. Энгельса, что «норвежский крестьянин никогда не был крепостным, и это дает всему развитию, — подобно тому, как в Кастилии, — совсем другой фон».

Отсутствие крепостного права в средневековой Норвегии Ф. Энгельс объясняет отсталостью страны.

Только в южной части Скандинавии (Сконе), в средние века входившей в состав Дании, существовало крепостное право. В средние века экономическая отсталость скандинавских стран выражалась в медленных темпах развития земледелия. В большей части Норвегии и Швеции из-за неблагоприятных природных условий земледелие не стало основным занятием сельского населения. Важным источником средств существования для сельского населения Швеции были в зависимости от местных условий скотоводство, охота, рыболовство или горная промышленность. В таких районах страны обычно отсутствовали условия для возникновения крупных феодальных хозяйств с обширными господскими полями, для обработки которых потребовались бы барщинные работы крепостных крестьян. В большей части Швеции феодальная эксплуатация сводилась к той форме феодальной ренты, которую Маркс называет продуктовой рентой (оброк в виде определенной части урожая или определенного количества натуральных платежей в году, взимавшихся независимо от полученного урожая).

Феодальные отношения в Швеции окончательно сложились в XIII–XIV вв. Прежняя всеобщая военная обязанность для крестьян, живших на государственных или королевских землях, заменялись натуральными платежами в пользу короля. На землях светских и церковных магнатов крестьяне также сохраняли личную свободу, а их феодальная зависимость выражалась в том, что натуральные платежи с них поступали в пользу феодала, наделенного иммунитетом, то есть освобождением от налогов или других платежей в пользу короля. Со временем также и судебная власть над крестьянами перешла в руки феодалов. Значительная часть крестьянства потеряла права на землю, которая также досталась феодалам. Во время Кальмарской унии в XV в. шведские магнаты при содействии датских властей пытались насаждать крепостничество по образцу Дании, но этому помешало мощное крестьянское восстание 1434–1436 гг., в котором руководящую роль играли рудокопы Далекарлии под предводительством Энгельбректа Энгельбректссона, принявшее характер национально-освободительной борьбы против ига датчан и союзных с ними шведских феодалов. Начавшийся было процесс закрепощения крестьян был приостановлен в самом начале; в 1435 г. был созван риксдаг, в котором наряду с сословиями феодалов, духовенства и горожан впервые появилось четвертое сословие — представители крестьянства от коронных земель.