Владимир Бешанов - Год 1943 - «переломный»

На самом деле оказалось, что «ящики с пропеллером» являются легкой добычей для вражеской авиации, чрезвычайно уязвимы для любого вида огня, постоянно ломаются, их проходимость совершенно недостаточна даже в зимних условиях, а также подтвердилось, что сильным шумом мотора «нагнать страху» можно только на самого Еременко, а на немцев — нереально. Чудо-оружие не сработало: «На поверку оказалось, что аэросани не могли удовлетворить требованиям, предъявляемым к боевым машинам. Они были уязвимы для вражеского огня и ненадежны даже как средство передвижения, так как были весьма капризными и чувствительными к переменам погоды. Аэросанные батальоны, будучи плохо управляемыми подразделениями, не имели ни надежной подвижности, ни маневренности, а значит, и боеспособности. Таким образом, создание аэросанных батальонов, к сожалению, оказалось пустой затеей, вызвавшей лишнюю затрату средств».

Отметим, что аэросани все-таки иногда себя оправдывали, будучи применены в должном месте должным образом, например, их использовали на Ладожском озере для транспортировки грузов по Дороге жизни и охраны ледовой трассы, внезапных рейдов в тыл противника. Но зачем же микроскопом гвозди забивать?

24 января немцы атаковали станицу Манычскую, но неудачно. На следующий день генерал Балк, введя советское командование в заблуждение имитацией ложной атаки, выбил русские бригады с плацдарма и отбросил их за Маныч. 26 января Ротмистров в боевом донесении на имя командующего 2-й гвардейской армией сообщил, что в 5-м гвардейском механизированном корпусе осталось 7 танков и 7 противотанковых орудий, погибли либо получили ранения все командиры бригад, число «активных штыков» сократилось до 2200 человек. 2-й гвардейский мехкорпус имел на ходу 8 танков, 3-й танковый — 14 танков. Вывод: части механизированной группы, столкнувшиеся с превосходящими силами противника и понесшие большие потери, к активным боевым действиям более неспособны.

Интересно, что немецкая 11-я танковая дивизия, почти два месяца не выходившая из боев, нанесла поражение на реке Чир советским 1-му танковому и 3-му механизированному корпусам, разбила в Тацинской 24-й танковый корпус, изрядно потрепала на северном берегу Дона 2-й гвардейский механизированный корпус, заставила бежать с манычского плацдарма соединения 3-го гвардейского танкового корпуса и осталась вполне боеспособной и даже с «превосходящей силами».

«В течение нескольких недель дивизия каждую ночь совершала марши, — пишет генерал Балк, — перед рассветом всегда оказываясь в наиболее уязвимом для противника месте и нанося удар за час до наступления русских. Эта тактика требовала от войск невероятного напряжения, но зато у нас было мало потерь, потому что мы всегда достигали полной внезапности. В дивизии считалось аксиомой, что «ночные марши сохраняют жизнь», но справедливость требует отметить, что никто в то время не мог бы вам толком сказать, когда же спали наши солдаты… В бою командир дивизии находился в передовых подразделениях, действующих на направлении главного удара; в полках он бывал по несколько раз в день. Штаб дивизии размещался недалеко в тылу и не менял своего расположения в ходе боевых действий. Здесь собирались и обрабатывались все полученные данные, отсюда руководили снабжением частей и направлялись подкрепления. Связь между командиром дивизии и его штабом поддерживалась по радио и только в редких случаях по телефону… Ведение боевых действий на реке Чир облегчалось тем, что командование 5-й танковой армии русских бросало в бой корпуса, не согласовав по времени их действий и не организовав взаимодействие между многочисленными стрелковыми дивизиями. Таким образом, 11-я танковая дивизия имела возможность наносить удары поочередно то по одному, то по другому корпусу. В конце концов наступательная сила 5-й танковой армии была ослаблена до такой степени, что 11-я дивизия смогла совершить отход и начать подобные же действия против другой русской танковой армии».

Несомненно, немецкие танковые командиры действовали более эффективно, чем советские, а конкретно генерала Балка западный историк величает «полководцем калибра Роммеля».

Все дальнейшие усилия Южного фронта по овладению Ростовом и Батайском и перехвату путей отхода северокавказской группировки немцев на восток к желаемому результату не привели.

Манштейн, маневрируя и нанося ответные удары, все-таки устоял. Армии Еременко в январе продвинулись на 150–200 километров, но так и не смогли закупорить ростовскую «горловину».