Е Кульков - Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания.

Штурм высоты проходил так. У меня в 37-м стрелковом полку было всего два батальона, но люди испытанные. В резерве был лыжный эскадрон из добровольцев, они были необучены, стрелять не умели, я не решался взять их в бой, не хотел взять их в бой, так как люди могли погибнуть без пользы, люди нужны были, а от этих добровольцев никакого результата не было бы. Я собрал у себя химический взвод, транспортную роту, комендантский взвод, организовал роту в 250 человек. Сказал, что это мой резерв, вместе со мной пойдете в бой. Начальника для этой роты я не мог назначить, так как они были разных подразделений, а со мной они в бой пойдут. Поэтому с комиссаром решили, если потребуется, сами поведем резерв в бой. Впоследствии резерв потребовался, и, так как эти бойцы были обучены, они задачу выполнили.

Вот в каких условиях нам приходилось выполнять поставленные задачи и мы их выполнили.

ГОЛОС. Авиация помогла вам?

ВАСИЛЬЕВ. Мы думали вначале, что авиация совсем не поможет нам, а в последнее время авиация работала прекрасно. В 150- 200 м от переднего края бомбили летчики, особенно хорошо работали истребители. Было интересно смотреть, как они пикировали. Со скоростных бомбардировщиков сбрасывали бомбы крупных калибров, и, увидев это бойцы кричали "Ура" и заявляли: "Теперь мы видим, как работает наша авиация, теперь мы видим, как действуют наши летчики!" При виде своей авиации подъем у бойцов был замечательный. Судить о том, как они бомбили, я не могу, я не видел тех объектов, которые они бомбили. Если наши самолеты летали, весело было идти вперед, так как противник не мог вести огня. Я просил командира дивизии поговорить с высшим начальством и получить хотя бы два самолета, которые, кружась над расположением противника, не давали бы ему вести артогонь. Через 20 мин. появились самолеты, которые пикировали, стреляли и прижимали противника к земле. В последнее время авиация работала хорошо, авиацию осталось только поблагодарить.

КУЛИК. Осталась одна минута.

ВАСИЛЬЕВ. Есть. Я хочу внести одно предложение: сказать о том, что когда идет дело об укомплектовании боевых подразделений, то все это обстоит неблагополучно. Нужно до мобилизации в боевые подразделения приписать личный состав и иметь полностью сформированными этими подразделения, а при объявлении мобилизации приписников посылать в свои части. На практике получилось другое, например, в районе Пскова формировался 37-й стрелковый полк и дорожно-эксплуатационный полк. При объявлении мобилизации в первую очередь потребовалось сформировать 37-й стрелковый полк, поэтому в этот полк военкомат послал людей, которые находились поближе к Пскову, а эти люди как раз были из дорожно-эксплуатационного полка, в результате стрелковый полк получил специалистов-дорожников, а стрелки-пулеметчики в полк не попали, так как они жили дальше от Пскова, их направили в дорожно-эксплуатационный полк. Поэтому в комплектовании личного состава полков произошла путаница.

Я в этом районе производил комплектование первый раз. Но все же рискнул под свою ответственность, правда доложив об этом соответствующему начальству, взять себе 500 человек стрелков-пулеметчиков, а железнодорожников отправил в дорожно-эксплуатационный полк. Я в этом деле не прогадал.

Считаю, что на этот вопрос надо обратить особое внимание, чтобы приписной состав, который мы обучали, шел к нам, чтобы переброску военкоматы не делали без ведома командиров полков.

Командиров запаса нужно приписать к полкам. Если нужно перевести командира запаса в другой город или в другой район, об этом Должен знать комполка, что такой-то командир запаса, который должен прибыть в первую роту, убыл, скажем, в Москву, на его место нужно записать такого-то, а этот новый командир оказался менее подготовленным, поэтому я вызову назначенного командира и буду готовить его у себя в полку. Считаю, что таким образом должна быть организована у нас подготовка командного состава запаса и укомплектование частей приписным составом.

КУЛИК (председательствующий). Слово имеет тов. Муравьев.

Товарищи, я являюсь комиссаром Управления связи Красной Армии, а в период операций с белофиннами был начальником связи 8-й армии.

В условиях войны с белофиннами мы имели возможность проверить работу как войсковой связи, так и средств связи, а равно и подготовку штабов по организации управления войсками.