Максим Коломиец: Т-26. Тяжёлая судьба лёгкого танка

Тот же танк Т-26-4 после аварии — видна перевернутая тележка подвески и часть заднего люка башни (фото из коллекции М. Свирина).

Как это часто бывало с новыми образцами военной техники, выпуск опытной партии Т-26-4 затянулся, и только в сентябре 1934 года все пять машин были изготовлены и поступили для испытаний в войска. После устранения выявленных недостатков предполагалось изготовить в 1935 году первую партию Т-26-4 — 50 машин. Но тут вмешался «его величество случай». 19 сентября, в ходе проведения опытных учений под Ленинградом, из-за разрушения гильзы при выстреле в одном из танков произошел прорыв пороховых газов через затвор. И хотя этот дефект никак не был связан с конструкцией башни, на многих военных он произвел негативное впечатление: заказ на изготовление пятидесяти Т-26-4 был отменен.

А вскоре начались работы по созданию безбашенного артиллерийского танка АТ-1 с более мощной пушкой ПС-3 и все работы по Т-26-4 были свернуты. Тем не менее, конструкция башни Т-26-4 была использована при проектировании артиллерийского танка БТ-7А в КБ харьковского завода № 183. БТ-7А были изготовлены небольшой партией и хорошо показали себя в боях на реке Халхин-Гол и в ходе советско-финляндской войны.

Танк Т-26 с башней А-43 конструкции КБ Н. Дыренкова .

Опытный образец танка Т-26-4.

Однако история «артиллерийского танка» Т-26 на этом не закончилась. По заданию АБТУ РККА в план опытных работ завода имени Ворошилова на 1939 год был включен следующий пункт: «Разработать установку на Т-26 конической башни по типу БТ-7 с возможностью установки в нее 76-мм пушки Л-10». Изучив такую возможность, КБ завода № 174 в своем письме в АБТУ РККА сообщило следующее: «Установка башни подобного типа с 76-мм орудием приведет к серьезной перепланировке танка и значительному возрастанию его массы, что совершенно недопустимо». Поэтому к реализации данного проекта не приступали.

Однобашенная конструкция танка родилась из проекта танка-истребителя на базе Т-26. Согласно проекта, коническая башня от Т-19, вооруженная «37-мм пушкой большой мощности», должна была устанавливаться на корпус со смещением к левому борту (чтобы не мешать механику-водителю). Главный конструктор С.Гинзбург выступал за изготовление именно такого танка в качестве основной машины для РККА. Но М. Тухачевский считал, что «двухбашенная схема все-таки лучше отвечает требованиям атаки вражеских окоп».

К реализации проекта танка-истребителя приступили только в 1932 году. При этом по технологическим соображениям от конструкции конической башни решили временно отказаться. В первых числах марта Ижорский завод предоставил в УММ РККА проект новой цилиндрической пушечно-пулеметной башни увеличенного размера для танков Т-26 и БТ.

Танки Т-26 с 45-мм пушкой первых выпусков на параде. Ленинград, 7 ноября 1933 года. Среди прочих видна одна машина, имеющая башню раннего образца — с малой кормовой нишей и одним люком (ЦМВС).

Тот же парад с другого ракурса: слева в крайнем ряду однобашенных Т-26 видна машина с башней раннего образца (ЦМВС).

Танки Т-26 на площади имени Урицкого перед парадом. Ленинград, 1 мая 1934 года. На переднем плане виден фрагмент XT-26, дальше стоят машины со сварными корпусами и башнями (РГАКФД).

Одновременно проект своей башни, изготовленной из плоских броневых листов предложил изобретатель-самоучка Н. Дыренков, возглавлявший опытно-конструкторское и испытательное бюро УММ РККА. Последний видимо критиковал конструкцию башни Ижорского завода, так как в письме С. Гинзбурга И. Халепскому от 11 апреля 1932 года сообщается: «Претензии тов. Дыренкова к конструкции большой башни для танка Т-26 и „Кристи“ ничем не обоснованы… Предложенное им решение ничем не превосходит то, которое он критикует. Тов. Дыренков своей конструкцией показал, что он не производит необходимых расчетов башен».