Олег Грейгъ - От НКВД до Аненэрбе, или Магия печатей Звезды и Свастики

В 1924 году его цель явно приблизилась, когда Александр Васильевич познакомился с тайно прибывшим в Москву Нага Навеном. Знакомство произошло с подачи министра внутренних дел Народной Монголии Хаяна Хирвы, приехавшего в Москву вместе с группой участников монгольской военно-экономической делегации.

Благодаря этим контактам Барченко установил связь с «Великим братством Азии», объединившим ряд мистических течений Востока. Мистики в который раз открыто вышли на политическое поле Истории; аналогичная ситуация будет и в Германии в годы, предшествующие восхождению Адольфа Гитлера на олимп власти. За посещением СССР азиатами стояла большая политика, поскольку духовный лидер Тибета Панчен-Богдо и ламы Западного Тибета выказали стремление к сближению с СССР — в противовес Далай-ламе, ориентировавшемуся на англичан.

В друзьях монгольского политика Хаяна Хирвы значилась такая выдающая личность «русской революции», как Яков Блюмкин (наст. Симха-Янкель Гершев Блюмкин; партийные клички Живой и Джек; 1898 или 1900–1929), из мелкого еврейского проходимца выросший в террориста мирового масштаба и классического чекиста, одного из «отцов-основателей» советского ЧК (а заодно и монгольского ЧК) — своего рода аналога немецкого СС.

Говоря о своем личном секретаре Блюмкине, нарком по военным и морским делам Лев Троцкий изрекал: «Революция избирает себе молодых любовников»; не себя ли — вполне оправданно! — он имел в виду под термином «революция»? В 1929 году «молодой любовник» будет расстрелян за тайные контакты с Лейбой Давыдовичем. Блюмкин вошел в историю, совершив в 1918-м покушение на посла Германии Мирбаха, пытаясь по заданию левых эсеров сорвать Брестский мир.

По рекомендации Дзержинского Блюмкин, этот садист и убийца, принимавший участие в массовых казнях в 20-е годы русских офицеров в Крыму и уничтожении русских крестьянских сел в Нижнем Поволжье и на Тамбовщине, был принят учиться в Академию Генерального штаба РККА на факультет Востока, где готовили работников посольств и агентуру разведки. В Академии Блюмкин к знанию иврита добавил знание турецкого, арабского, китайского, монгольского языков, а вместе с ними обширные военные, экономические и политические знания. В то время, когда в Москву, а затем в Петроград прибыла делегация с Востока, Блюмкин служил в Петроградской ЧК под русской фамилией Владимиров, прозываясь Константином Константиновичем. Справедливости ради скажу, что у некоторых историков фигурирует сотрудник ЧК Константин Константинович Владимиров с другой, отличной от нашего героя, биографией.

И Владимирова, как и приехавших иностранных гостей, интересовали оккультные наработки Барченко, его опыты по передаче мыслей, его проникновение в тайные знания наук Древнего Востока и Древней Руси — универсальные эзотерические знания Дюнхор. (Более подробно о русской традиции Дюнхор, или Дюн-Хор, можно прочесть в книге В. Демина «Тайны Русского народа».) На докладах Барченко о Дюнхоре, сделанных в разное время, будут присутствовать ответственный работник ЦК ВКП(б) Диманштейн, руководитель Главнауки Петров, сотрудники Спецотдела ОГПУ Гусев, Филиппов, Леонов и Цибизов. А получил знания древнерусских наук ученый от костромского крестьянина Михаила Круглова в начале 1924 года. Тогда Круглов вместе с несколькими членами секты «искателей Беловодья» пришел пешком в Москву, где в одной из ночлежек и познакомился с Барченко (любопытно, что во время поездок в столицу Барченко старался останавливаться в ночлежных домах, так как там встречалось много очень необычных людей).

Скрывшийся под чужой личиной Блюмкин страстно интересовался древними практиками и оккультизмом, слыл знатоком каббалы. Пытаясь проникнуть в тайны магии, Блюмкин контактирует с Александром Барченко еще в 1923 году, а также с Генрихом Мебесом, другими учеными и оккультистами. Не так давно Александр Васильевич вернулся из экспедиции в легендарную Гиперборею к берегам Лавозера и Сейдозера в Лапландии на Кольском полуострове, где искал следы древней цивилизации, аналогичной той, которая будто бы существует в Тибете. Без сомнений, он может рассказать о таинственных находках на русском Севере. Но тут возникает экстренная командировка: руководитель Коминтерна Гирш Зиновьев отправляет Янкеля Блюмкина как секретного агента Коммунистического интернационала в Германию, чтобы участвовать в очередной подготовке большевистской революции. Блюмкин отправляется консультировать германских товарищей по вопросам террора и подрывной деятельности. Вернувшись после неудачной попытки навязать немецкому народу кровавую революционную бойню, Блюмкин официально становится сотрудником Иностранного отдела ОГПУ. Теперь в сфере интересов еврейского большевика-разведчика Палестина; далее следуют Закавказье и ряд карательных мер против грузинского народа с его непосредственным участием; затем Афганистан, где он пытается найти связь с мистической сектой исмаилитов, которых надеялись использовать большевики в своих целях; другие территории: Иран, Индия, Цейлон. Все эти большевистские живчики в первой трети XX века действовали, как в той пословице: наш пострел везде поспел.