Лев Гумилев: Статуэтки воинов из Туюк-мазара

Однако я не отказываюсь от надежды интерпретировать и датировать памятник. Это можно сделать двумя путями: 1) привлекая материал по истории Центральной Азии и Китая и 2) исследуя литературу по древностям Турфана в поисках аналогичных погребений. Оба пути приводят нас к цели, но первый путь исследования дает нам при достаточном истолковании памятника лишь примерную датировку, которую второй уточняет, подтверждает и дополняет. История и археология вместе дают полноценные выводы.

В логике равно допустимыми считаются два типа доказательства: 1) прямое и 2) косвенное, от противного. Мы ничего не знаем об оригиналах наших статуэток, поэтому прямое доказательство здесь не применимо. Об истории Центральной Азии мы имеем некоторые сведения и, идя от нее, можем косвенным путем добраться до интересующего нас результата. Начнем с отрицательных суждений.

Наличие стремян показывает, что нижней пограничной датой является VI в., так как раньше металлические стремена известны не были.

Следовательно, наши воины не гунны, не усуни и не юечжи. Мало данных считать их жуань-жуанями. Равным образом: облик монгольского воина нам хорошо известен (см.: Ars Asiatica, 1, с. 38); [цит. по: 11] 11 Cavalier Mongol reentrant de la chasse, par Tchao Mong-fou (ХIII-XIV siecles). . Посадка, одежда, порода лошади настолько отличны от наших всадников, что мы без труда можем принять XII в. за верхнюю пограничную дату и, исходя из этого, заключаем: они могут быть либо китайцы, либо тибетцы, либо уйгуры, либо тюрки.

Но они не китайцы, так как носят левую полу наверху (левополые – кочевники, в частности тюрки [5, т. I, с. 26] 5 Иакинф. Собрания сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. I-III. Л.-М., 1950. ). Тип лица также не китайский, не монгольский и не тибетский, смягченность монгольских черт свойственна «западносибирской расе» (по Ярхо), т. е. тюркам.

Они не тибетцы, так как отсутствует характерный тибетский напуск одежды у пояса.

Они не могут быть согдийцами, персами или арабами, так как монголоидность, подчеркнутая мастером, очевидно, не случайна. Не случайна и восточно-азиатская обувь.

Они не местное население Турфанского оазиса, так как:

а) посадка обличает кочевников, а не севших на коней земледельцев;

б) одежда предназначена для конного строя, ибо она длинная и широкая, равно длинная и тонкая пика негодна для борющегося с конницей пехотинца;

в) Турфан никогда не был агрессивным государством, предпринимавшим далекие завоевательные походы, а большое количество тороков (пять) заставляет думать именно о длинных походах, связанных с добычей.

Итак, остаются только кочевники.

В этот период в Турфане господствовали тюрки и уйгуры. Чтобы выбрать между ними, мы должны сделать еще несколько замечаний:

а) униформа показывает, что это регулярное войско;

б) длинные стремена, удобные для рукопашного боя, свидетельствуют, что это тяжелая кавалерия;

в) отсутствие удил показывает, что не только люди, но и кони прошли специальную выучку;

г) обилие украшений говорит о состоятельности владельцев. Эти воины – горцы, что показывает форма седла и сбруи (нагрудники, подхвостники и дополнительная шлея). Следовательно, это была регулярная тяжелая конница, укомплектованная горцами. Такими не могли быть степняки-уйгуры, о коих мы читаем: «В сражениях не строятся в ряды; отделившейся толовой (головным отрядом) производят натиск. Вдруг выступают, вдруг отступают, постоянно сражаться не могут» [5, с. 249] 5 Иакинф. Собрания сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. I-III. Л.-М., 1950. .

Не менее показателен разговор между тибетским полководцем Шан-Шацзяном и китайским послом Ли Юань-Дином, происходивший в 90-х годах IX в. «Уйгурия, – сказал Шан-Шацзян, – в сущности небольшое государство. Некогда я вел с ней войну и уже подходил к ее столице, когда неожиданная смерть государя потребовала моего возвращения на родину. В военном отношении эта держава не может считаться нашим соперником. Чем же объяснить то уважение, которое питает к ней императорское правительство?»

«Мы уважаем это государство за то, – отвечал китайский посол, – что оно свято блюдет договоры и не покушается на чужие земли» [4, ч. I, с. 221-222] 4 Иакинф. История Тибета и Хухунора. Т. I. СПб, 1833. ; [2, т. II, с. 347] 2 Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Л., 1926. Т. I, II. .

И в самом деле, вольнолюбивые уйгуры, отчаянно отстаивавшие свою самостоятельность от жуань-жуаней и тюрок, оказались неспособными создать хоть сколько-нибудь прочное государство, а раз нет государства, то не может быть и регулярной армии.