Александр Широкорад - Россия выходит в мировой океан. Страшный сон королевы Виктории

Прорезав корму адмиральского фрегата так, что даже в Транзунде [133] Транзунд — рейд в Финском заливе, где происходили смотры кораблей. было бы изъявлено «особенное удовольствие», крейсер положил право на борт и, дойдя до указанного сигналом места, отдал якорь. В ту же минуту спустили шлюпки, отвалили выстрелы и обменялись салютами. Капитан поехал с рапортом и визитами, а на крейсере начался полный аврал по уборке, мытью и приведению судна в рейдовый порядок.

— Однако вы сделали очень короткий переход, а лучше всего то, что не требуете никакого ремонта, — заметил адмирал, выслушав обстоятельный доклад капитана о совершенном им плавании.

В этот день в кают-компаниях всех судов русского отряда много говорили о плавании крейсера «Русская Надежда» и выражали некоторые сомнения в его исправности. Но плававшие в былое, хотя еще и в недавнее время, на различных судах и отрядах, уверяли, что крейсер, постояв в Тулоне дня три-четыре, непременно попросится в док.

— Ведь не было примера, чтобы наши суда по уходе из России не прошли через руки иностранных адмиралтейств для окончательной отделки, — говорили они, подтверждая свои мнения множеством фактов.

Надо признаться, что они были правы. Летопись плаваний наших судов была перечнем их исправлений и переделок в иностранных доках и мастерских, начинавшихся обыкновенно в Копенгагене и заканчивавшихся в Японии, и Йокосукском адмиралтействе. Но, благодаря Бога, все это уже дела минувших лет — дела, канувшие в вечность.

На следующий день на «Русской Надежде» побывали с визитами адмиралы — наш и французский. Первый тщательно осмотрел судно, надолго задержался в машинном отделении, поблагодарил всех за порядок и безукоризненную чистоту и, прощаясь, отдал приказание пополнить все запасы и затем вести счеты с берегом так, чтобы по поднятии сигнала «идти по назначению» крейсер мог тут же исполнить сигнал, не ссылаясь на незаконченные дела с берегом или какие-либо исправления.

— Мы не знаем, зачем собрали отряд в Тулоне, а потому и должны быть готовы ежеминутно исполнить первое же приказание из Петербурга, — крайне серьезным тоном добавил русский адмирал.

Образованный, молодой и энергичный адмирал Казанцев давно уже пользовался общим уважением и любовью флота. Без шума и крика, без крутых мер он умел так вести свое дело, что ни одно слово его не было зерном, упавшим на бесплодную почву. Если собравшемуся отряду предстояла какая-нибудь серьезная задача, то более подходящего и способного адмирала трудно было бы найти в русском флоте. Оказалось, что весь отряд Средиземного моря, неожиданно и вопреки предположениям флагмана, стянут в Тулон и уже вторую неделю стоял в той же готовности, которая теперь требовалась и от «Русской Надежды».

Как бы в ожидании чего-то, судовая жизнь отряда шла крайне однообразно, серьезно и строго. В 8 часов утра поднимался флаг с брам-реями и с отдачей парусом. С 9 до 11 часов проводились учения по сигналу адмирала, после обеда — снова учения.

Единственным развлечением для офицеров был осмотр Тулонского адмиралтейства и поездка в Ла-Сьен, где общество «La Forges — et Chantiers» с таким завидным успехом строило громадные броненосцы и океанские пароходы. Более дальние поездки не разрешались.

Между тем во французских газетах ежедневно стали появляться телеграммы, а затем и передовые статьи по поводу наших дел в Средней Азии. Спор с Англией, начавшийся, по-видимому, из-за какого-то пустяка, становился серьезнее. В Англии лихорадочно вооружали все суда, — фрахтовали лучших ходоков в частных компаниях. На Мальте и в Гибралтаре собирались британские эскадры. Из Кронштадта в распоряжение адмирала Казанцева прибыли два новых броненосных фрегата.

Французы с большим любопытством посещали суда русского отряда, как бы мысленно сравнивая их с английскими. На бирже наш курс начал сильно падать.

В один прекрасный вечер, когда офицеры на «Русской Надежде» мирно кончали свой вечерний чай, в кают-компанию пулей влетел мичман Золотов и закричал еще в дверях:

— Господа, лейтенант Григорьев приехал сейчас из Петербурга курьером. Добровольный флот остановлен во Владивостоке и вооружается… Война с Англией неизбежна! Говорил вам, что нас не без цели выслали так спешно и неожиданно из Николаева! Я говорил…

Англия сосредоточила свой грозный флот на Мальте и в Гибралтаре, а британские газеты не скрывали ненависти к России, что могло быть вызвано только очень серьезными обстоятельствами.