Юрий Емельянов - Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата?

Попытки создать военно-политический блок были вновь предприняты в ходе конференции Польши, Латвии, Эстонии и Финляндии, состоявшейся 16–17 января 1925 года в Хельсинки. Хотя эти усилия не увенчались успехом, военные круги этих стран оказывали давление на свои правительства с целью добиться создания такого союза. На состоявшейся 31 марта — 3 апреля 1925 года конференции Генеральных штабов Латвии, Эстонии и Польши было принято решение о координации разведки против СССР. Были распределены зоны разведки в СССР, и была достигнута договоренность об обмене развединформацией.

В то же время создание единого антисоветского фронта по-прежнему наталкивалось на непримиримые противоречия между Литвой и Польшей. С одной стороны, Англия в 1925 году усилила свое давление на Литву с целью вынудить ее пойти на примирение с Польшей. С другой стороны, Польша препятствовала созданию коалиции из трех прибалтийских республик без ее участия. 28 сентября 1925 года латвийский посланник в Эстонии Сескис писал: «Поляки всеми силами борются против объединения малых прибалтийских государств без участия Польши и стремятся поставить их под свою опеку».

В этих условиях 31 августа 1925 года комиссия по иностранным делам латвийского сейма высказалась против союза с участием Польши. Аналогичную позицию заняли представители Латвии и на конференции Польши, Эстонии, Латвии и Финляндии, состоявшейся 6–11 сентября. К Латвии присоединилась и Финляндия. После отставки министра иностранных дел Эстонии Пусты и назначения на его место бывшего посланника в Москве А. Барка отношения между СССР и Эстонией несколько улучшились, а поэтому и активность последней в организации антисоветского блока ослабла.

В начале 1925 года СССР вновь поставил вопрос о заключении договоров о ненападении с прибалтийскими странами. И вновь эти инициативы не были поддержаны в трех республиках.

В это время произошли изменения в расстановке сил в кругу великих держав мира. Влияние Франции в Европе после рурской авантюры 1923 года заметно ослабло, и этим воспользовалась Великобритания. Играя на возмущении Германии французским вторжением в Рур и в то же время используя опасения Франции в связи с угрозой германского реваншизма, Великобритания 19 января 1925 года выступила с инициативой, предусматривавшей гарантии статус-кво на Рейне. Германия поддержала это английское предложение.

Однако предложения Великобритания не предусматривали подобных гарантий на востоке Германии. Это было не случайно, так как устраивало Германию, стремившуюся к пересмотру восточных границ с Польшей и Чехословакией. В письме статс-секретаря МИД Германии Шуберта германскому послу в Москве графу Брокдорф-Ранцау от 12 февраля 1925 года говорилось, что «всякое признание наших существующих границ на Востоке посредством гарантийного пакта абсолютно исключается». Английский посол в Берлине д'Абернон в своей беседе с Шубертом в феврале проявил, по словам последнего, «полное понимание того, что наши границы на Востоке не могут быть долговечными».

Такое «понимание» объяснялось стремлением Великобритании направить германскую экспансию на Восток. В секретной записке Остина Чемберлена от 20 февраля 1925 года говорилось, что Советская Россия «нависла как! розовая туча, не поддающаяся учету, но прежде всего ослабленная». Чемберлен предлагал «определить политику безопасности вопреки России и даже, пожалуй, именно из-за России». Теперь Англия старалась определять положение в регионе, где до тех пор пыталась доминировать Франция. Но если Франция стремилась создать антисоветский военно-политический блок из приграничных государств и опираясь прежде всего на Польшу, то Великобритания решила превратить Германию в главную силу грядущего антисоветского похода.

Желая получить гарантии своей западной границы и продолжить подготовку для нападения на СССР, правящие круги Франции поддержали английскую инициативу. Более того, они стали настаивать на вступлении Германии в Лигу Наций, которую тогда рассматривали как возможный политический центр новой интервенции против СССР. Предполагалось, что, вступив в Лигу Наций, Германия будет поддерживать санкции против «нарушителя мира», предусмотренные 16-й статьей Устава Лиги. Также предполагалось, что обвинение в нарушении мира может быть в любой момент предъявлено Советской России (а уж предлог для таких обвинений всегда можно было найти или спровоцировать).