Арсен Мартиросян - На пути к победе

Второй учётвёлся в госпиталях и медсанбатах умерших от ран.

Третий учётпроводился сразу после войны через военкоматы. Тогда была дана команда составить для «Главного Управления по учету потерь рядового и сержантского состава Красной Армии» «Список формы 2/БП»(безвозвратные потери) на пропавших без вести красноармейцев, семьи которых не имеют извещений. Причем составляться этот список должен был по имеющимся на руках у семей пропавших без вести военнослужащих некоторым документам (письмам, справкам и другим документам). Эта форма представлялась «для высылки официальных извещений семьям пропавших без вести».

Четвёртый учёт — «Именной список военнослужащих, с которыми письменная связь прекратилась, и которых родственники разыскивают через Центральное Бюро по учету потерь». Этот список составлялся во время войны Управлением потерь Красной Армии.

Пятый учётбыл проведен в конце 80-х — начале 90-х гг. прошлого века.

Шестой учёт — тесно связанный с четвертым учет по «Поименным спискам захоронений» (по ним можно даже найти и могилу, где захоронен тот или иной упомянутый в этих списках человек).

Седьмой учёт — учет пленных по немецким спискам военнопленных в концлагерях.

Так вот, в силу разных причин, в том числе и прямо названных непосредственно министерством обороны (указаны выше), выходит одна очень любопытная тенденция. Дело в том, что, судя по всему, действительно примерно процентов пятнадцать — двадцать из числа погибших воинов были дважды, а то и трижды проведены по разным учетам безвозвратных потерь. Никакого злого умысла в этом не было и в помине. Дело в том, что они учитывались как безвозвратные потери и непосредственно командованием частей, в которых служили в годы войны, и по линии военкоматов, откуда призывались, и по линии тех же военкоматов, которые уже после войны сообщали переехавшим на новое место жительства родственникам погибших воинов об их гибели. Началось это после войны. В результате совершенно случайно стала складываться ситуация как минимум дублированного учета безвозвратных потерь. Конечно, тенденция тенденцией, но всё это ещё необходимо заново проверить. И если окажется, что тут нет никакой ошибки, то эти самые 15–20 % от 8 668 400 человек безвозвратных потерь составят 1 300 260 — 1 733 680 человек, которых посчитали как минимум дважды. И тогда реальная цифра безвозвратных потерь должна быть — естественно, на данный момент только предположительно — на уровне 6 934 720 — 7 368 140 человек. Последняя цифра очень даже может оказаться истинной правдой, в том числе и потому, что она практически совпадает с той, что после войны назвал сам Сталин — 7 млн. человек наши безвозвратные потери за всю войну.

Однако вновь хочу подчеркнуть, что тенденция тенденцией, пускай даже и откровенно претендующая на закономерность, но ее еще и проверить надо как можно тщательней. Потому как за всеми этими цифрами жизни наших людей, положенные на алтарь Отечества. В то же время не могу не указать, что, как сообщают автору читатели, при проверке через ОВД выясняется, что из трех проверяемых родственников, погибших на войне, двое учтены как минимум дважды! А это уже серьезно, даже более того. Так что тем более требуются как кардинальный пересмотр всех этих учетов, так и тотальная тщательная проверка данных о каждом человеке, фигурирующем в таких списках во всех указанных учётах.

Что касается того, что-де Сталин перепугался и не обнародовал подлинные цифры потерь в войне, то на этот счет должен сказать следующее. В действительности же лично Сталин озвучил две цифры потерь. Первая — Семь миллионов человек полегло на полях сражений — была озвучена им широко. После войны ее знали практически все. Вторая — что война выбила в общей сложности примерно 30 млн человек — была озвучена лишь в узком кругу, примерно в рамках Политбюро, максимум ЦК ВКП(б). И вот тут формально сокрыт большой стратегический просчет самого Сталина. Уж лучше бы он сам лично назвал эту цифру во всеуслышание, указав одновременно, что в том числе и 7 млн человек — безвозвратные потери нашей армии. Уверен, что тогда не было бы таких широкомасштабных спекуляций на эту тему. Правда, и его тоже можно и нужно понять. После Великой Победы в такой самой страшной за всю историю России войне, очевидно, было бы политически неправильно сразу же назвать такую ужасающую цифру. Это немедленно сказалось бы и на безопасности государства, на отношении населения к самому строю, не говоря уже о негативных проявлениях в крайних формах по отношению к генералитету и вообще офицерскому корпусу.