Владимир Шевелев - Все могло быть иначе - альтернативы в истории России

По первоначальному замыслу Врангеля и его помощника по гражданской части Кривошеина, Крым, где обосновалась армия, предполагалось превратить во «вторую Россию», в которой было бы «устроено человеческое житье», в своего рода образец, который подаст пример всей России. Ошибку Деникина Врангель видел в подчинении политики военным планам и намеревался скоординировать два фактора. Ключом к этому считалась аграрная реформа, наделяющая крестьян землей. Но было слишком поздно. Крым не мог устоять перед советской Россией, всей своей мощью нависавшей над ним. Подлинное достижение генерала Врангеля заключается в другом: ему удалось в относительном порядке вывести армию из обреченного Крыма.

Таким образом, Врангель и Кривошеин попытались продемонстрировать модель развития России, альтернативную политике большевиков. Врангель писал: «Не триумфальным шествием из Крыма к Москве можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все промыслы и силы стонущего под красным игом народа». Склоняясь к столыпинской модели социально-политического реформаторства, они главное внимание уделили решению вопроса о земле. Но реформаторам катастрофически не хватало времени и ресурсов.

В итоге — альтернатива так и осталась «виртуальной».

Бунт против существующих порядков — основная связующая нить всякой революции, это расскажет нам любой политолог. Но для революции важно и другое: должны быть люди, которые не просто хотят разрушить существующее, но и знают (или думают, что знают), чем заменить разрушенное, как строить новое общество, с кем.

Октябрьская революция 1917 г. обещала неограниченные возможности для преобразования мира. Многие условности, традиции, сковывавшие живое творчество, были отброшены и быстро забыты. Человеческая память коротка. «Борцы за светлое будущее» свято верили, что Россия даст толчок к мировой революции, а со временем будет преобразован весь мир. Все жертвы и лишения, сопутствовавшие осуществлению «многовековой мечты человечества», можно было оправдать тем, что режиму дарована миссия созидания того, чего никогда еще не было.

Проект нового государственного устройства вырастал у охваченных «революционным нетерпением» большевиков до проекта «нового мира». Как всеобъемлющее понятие, мир охватывает не только внешнюю реальность, но и внутренний строй мыслей, сознания. Новый мир предполагает изменение нравственных установок, моральных категорий. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», — эти слова из известной песни стали олицетворением веры в свою избранность, в свою исключительную миссию в деле преображения мира. И человека.

Каждая революция несет свои идеалы новой жизни, правды и справедливости. Один из этих идеалов — «новый человек». Побывавшие в 30-е гг. в СССР писатели «из-за кордона» Андре Жид и Лион Фейхтвангер были единодушны в том, что здесь выращен особый сорт людей, во многом отличающихся от западного человека [129] Соколов А.В. Интеллигенты и интеллектуалы в российской истории. — СПб.: изд-во СПбГУП, 2007. . Тем самым был реализован грандиозный проект большевистских вождей. Октябрьская революция, как утверждали советские идеологи, открыла новую эру и была феноменом, неизвестным в прошлом. Октябрьский переворот был совершен с целью осуществления проекта — плана достижения цели. Цель эта может быть достигнута только при условии создания нового человека. Они уже знали, как это сделать: «Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов… является методом выработки коммунистического человека из человеческого материала капиталистической эпохи» [130] Геллер М. Машина и винтики. История формирования советского человека. — М.: МИК, 1994. .

Для новых вождей культура оказалась намного более важной сферой деятельности, чем для прежних правителей.

«Новая культура» — устойчивое советское словосочетание 1920-х гг. Понятие «новая культура» отражает весь спектр ожиданий и надежд, связанных с революцией. Один из профессиональных революционеров, публицист П. Керженцев, давал следующее определение культуры новой формации, отражающее весь круг интересующих власть проблем: «Понятие коммунистической культуры включает в себя, строго говоря, все многообразие нового политического, хозяйственного и культурного строя, создаваемого пролетариатом» [131] Каджая В. Охлос на воле // Новое Время. — 2006. — № 26. — 2 июля. . Полем культурного строительства выступала сама жизнь. Россия становилась огромной экспериментальной площадкой, на пространстве которой должны были происходить глобальные преобразования и изменения. В том и была новизна проектируемой «новой культуры», что она должна была возникнуть «здесь и сейчас».