Наталия Нарочницкая - Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну

Альбион поднимал забрало: ситуация, по аршину Черчилля, созрела для реализации многовекового британского умысла — перекрыть «русским варварам» кислород. Изможденному запредельным напряжением в противоборстве с нацистским нашествием СССР, полагал премьер, не удалось бы отразить новую напасть, по масштабам и ресурсному обеспечению затмевавшую все прежде изведанное.

Не стану вдаваться в разбор причин, как и почему отцам «демократии» и почитателям «прав человека» не удалось сходу перевести Вторую мировую войну в третью мировую. Для раскрытия темы существенней прояснить, являлось ли намерение Лондона пуститься во все тяжкие спонтанной реакцией на выскользнувшее из его тенет развитие в Европе или же опять раскрывалась натура оборотня, не ведающего ни вечных друзей, ни вечных врагов, ставящего свой интерес выше заповедей в христианском и любом ином их прочтении?

Присмотримся к стратегии и тактике Альбиона в роковые фазы первой половины XX века. Что касается Восточного полушария, едва ли не во всех кризисах проступал британский след — сценарный или исполнительский. К сожалению, час недозированных откровений на Биг-Бене не пробил. Иначе сколько, помимо «Немыслимого», открылось бы нам сокровенных тайн — о братании Лондона с Токио в 1900–1939 гг., о британских «треволнениях» под этикеткой «Балканы», высекших пламя Первой мировой войны, о пестовании «демократами» экстремизма в Италии и Германии, мостившем пути-дороги во Вторую мировую! Нет, молчание не всегда золото, особенно, если помнить, что семена войны, даже ненароком оброненные, сохраняют всхожесть дольше, чем просто семена, десятилетиями поджидающие каплю влаги в знойных пустынях.

Для тех, кому не чужд системный анализ становления фронтов Второй мировой войны, идейный подтекст операции «Немыслимое» не является нежданным-негаданным. Черчилль не единожды в 1941–1945 гг. примерялся сдать «русского союзника». Сначала, чтобы не запоздать к дележу наследства фатально, в сознании премьера, обреченного. Позже его идефикс сделалось затягивание войны, дабы в итоге Россия поспела не на пир победителей, а в реанимацию.

Обратимся к черчиллевскому прочтению советско-британского соглашения от 12 июля 1941 г. Минула пара месяцев после его подписания, и премьер озадачил своих коллег по военному кабинету: «Возможность сепаратного мира не может быть исключена». В момент, когда битва под Москвой решала исход всей войны, Черчилль развил свою задумку: «Мы сделали публичное заявление (так межгосударственное соглашение от 12.07.1941 г. деградировали в некую декларацию), что не будем вести переговоры с Гитлером или нацистским режимом… Но мы зашли бы слишком далеко, если бы заявили, что не будем вести переговоры с Германией, взятой под контроль ее армией. Невозможно предсказать, какое по форме правительство может оказаться в Германии тогда, когда ее сопротивление будет ослаблено и она захочет вести переговоры». В октябре 1942 г., за три недели до перехода Красной армии в контрнаступление под Сталинградом, британский лидер назвал долгом «демократий» «задержать русских варваров настолько далеко на востоке, насколько возможно». Понятно, с помощью нацистского вермахта.

Этого вектора Лондон держался до дня капитуляции Третьего рейха. К нему он всячески старался в 1941–1944 гг. приобщить Соединенные Штаты (и не безрезультатно). Неверность англосаксов бравшимся перед Советским Союзом обязательствам, разрыв слов и дел продлили кровопролитие на европейском ТВД минимум на два-два с половиной года, что обошлось народам в миллионы и миллионы дополнительных жертв. Двурушничество «демократов» и стало повивальной бабкой «Немыслимого».

Отступим от хронологии. По недосмотру получили огласку фрагменты протокола «Военные соображения в отношениях с Россией», обобщившего содержание переговоров руководителей США и Великобритании, а также их военных чинов в Квебеке. Адмиралы и генералы, следует из протокола, обсуждали 20 августа 1943 г. вопрос: «не помогут ли немцы» высадке войск США и Англии на территорию Германии, «чтобы сообща дать отпор русским». Под намеченный альянс «демократов» и вермахта президент Рузвельт и премьер Черчилль утвердили в Квебеке план «Рэнкин», призванный застопорить продвижение Советского Союза на дальних подступах к Центральной Европе. Пресловутый второй фронт перекантовывался в войну на два фронта. Замечу для ясности — самая жестокая в истории человечества, сломавшая хребет нацистской нечисти, Курская битва закончилась 23 августа.