Карл Кунов: Свинцовый ливень Восточного фронта

Оглядываясь назад, я знаю, что во время моей службы были как положительные, так и отрицательные события. Среди них много забавных, даже комичных. У меня больше хороших воспоминаний, и, как миллионы старых солдат, чьи воспоминания об их военной службе были всегда добрыми, несмотря на случайные раздражения, я знаю, что, к сожалению, это более не так для многих молодых немцев, которые служили только в Бундесвере…

Мои годы как Zwölfender, двенадцать лет службы в мирное время, описаны в отдельной одноименной книге, опубликованной издательством Jahn und Ernst Verlag в Гамбурге. Однако на последующих страницах я временами ссылаюсь на некоторые из моих впечатлений о довоенном времени, чтобы добавить глубину, оттенок и перспективу. После 1945 года о Второй мировой войне было написано книг больше, чем о Первой мировой после ее окончания, написано людьми разных взглядов и по разным причинам. Я разделяю авторов подобных книг на три группы: первая группа включает историков в этой стране и за рубежом; вторая включает так называемых военных писателей; и последняя включает многочисленных авторов от индустрии развлечений с левым политическим уклоном, преобладающим — по крайней мере в публичном освещении — в нынешние дни.

Историки, взявшиеся за освещение Второй мировой войны и причин ее начала без достаточной дистанции, поставили перед собой непростую задачу. После войны многие важные источники по разным причинам были и оставались закрыты для них. Даже сегодня в определенном смысле это ограничение все еще существует, хотя недавнее открытие некоторых советских архивов и других ранее недоступных источников может пролить свет на некоторые вещи. По моему опыту, немногие историки предприняли достаточно усилий, чтобы разобраться в периоде истории, о котором они пишут, передать голую правду о том времени. Слишком многие накладывают свои теории и оценки, основанные на «послезнании», на беспомощных персонажей истории, слишком многие из которых не могут ответить за себя. Многие просто бессмысленно повторяют то, что другие написали перед ними.

Вторая группа — военные писатели — обычно состоит из бывших старших офицеров с немецкой и союзнической сторон. Их записи крайне субъективны и тесно связаны с личностями — и репутациями — их авторов. У большинства мемуаров немецких офицеров есть, на мой взгляд, одно общее: я редко встречал в них признание собственных ошибок. Все они утверждают, что с самого начала они знали, что нужно делать, что было возможно, что не было и так далее. Впоследствии они пытались оправдать свое участие в неправильных действиях как происходившее против их воли.

У их коллег по профессии с союзнической стороны также есть проблемы. В конце концов, потребовалось шесть лет, чтобы разрушить Вермахт, и при этом русские несли большую часть ноши. С одной стороны, писателям с союзнической стороны надо проявлять осторожность, чтобы не перехвалить Вермахт Гитлера и не казаться заискивающими или чрезмерно великодушными к нему, но при этом не слишком занизить его, чтобы таким образом не уменьшить свои собственные победы. У писателей из бывших офицеров военно-воздушных сил есть особые трудности — в то время как воздушные налеты западных союзников были действительно тяжелым бременем для немецкого гражданского населения, к удивлению, они едва ли оказали сколь-нибудь серьезное влияние на производительность немецкой военной промышленности до 1945 года. Американцы, британцы и французы, последовательно обладая превосходством в воздухе, подчас полным превосходством, сражались против последних частей люфтваффе — сильно поредевших, неумело управляемых и испытывающих нехватку топлива. В таком свете можно прийти к выводу, что достижения союзников в воздухе были не столь уж внушительны, как их иногда преподносят.

Также верно и то, что многие писатели с союзнической стороны не в состоянии признать свои ошибки или просчеты. По моему мнению, Черчилль был одним из исключений, и он стоит выше чрезмерного педантизма.

Третья группа, наиболее успешная в финансовом плане, состоит из авторов родом из индустрии развлечений. Для них проигранная война являет собой неистощимый источник материала, который они используют для получения прибыли даже под призраком послевоенной эпохи. Я уверен, что если бы победа была нашей, те же самые люди нашли бы способ использовать любой доступный материал для извлечения выгоды. Книги о войне, описывающие ее такой, какая она есть, как многие написанные после 1918-го, не продавались после 1945-го… но те книги, авторы которых были «не согласны», продавались, несмотря на то, имело ли содержание этих книг какое-нибудь сходство с действительностью или нет! Достаточно было лишь принять нужную точку зрения.