Сергей Капков - Людмила Шагалова

- Очень. К сожалению, был период, когда комедий снимали мало. А если и случались, то или не очень хорошие, или их пускали "вторым экраном" - в провинции. Настоящим прорывом стала "Женитьба Бальзаминова", и не только в моей биографии, но и в советском кино вообще.

Знаете, как я попала в этот фильм? В 1963 году я снималась у Александра Птушко в "Сказке о потерянном времени", играла девочку Марусю, превратившуюся в старушку. Согласилась я на эту работу через силу, да и на съемках было тяжеловато: сцену, где я прыгала через веревочку, снимали в течение целого дня. Мне даже "Скорую" пришлось вызывать. Зато когда через год Константин Воинов искал актрису на роль маменьки Бальзаминова и уже потерял всякую надежду найти то, что ему нужно, кто-то сообщил обо мне, что видел меня в роли старушки в "Сказке о потерянном времени". Кто бы мог подумать! Вот отказалась бы работать у Птушко, не попала бы в "Женитьбу"!

И знаете, что я вам скажу: даже если я снималась не в комедийном фильме, мне всегда хотелось добавить остроты, найти что-то забавное, вызывающее улыбку.

- И вы не боялись выглядеть на экране смешной? Несмотря на то, что среди актрис именно вашего поколения вы были, ко всему прочему, еще и очень красивой женщиной?..

- Нет-нет-нет!!! Никогда я не была красивой женщиной!

- Людмила Александровна, не спорьте!

- С таким-то носом!..

- Да при чем здесь нос? Ваш неповторимый стиль, имидж, изысканный макияж. Те же белые волосы... Помните фильм Элема Климова "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен"? Девочка в пионерском лагере забилась в сад и гримируется перед Вашим портретом. И голос мальчика: "Эх, Митрофанова! Такого дяди племянница, а вавилоны на голове наводишь, как у Шагаловой!"

- Да, было такое. Но в кино чаще всего мне приходилось либо маскироваться, как в "Женитьбе Бальзаминова", либо играть каких-то полуотрицательных героинь, как, например, Нелька "Рок-н-ролл" в молдавской картине "Я вам пишу". Если у моей героини такое прозвище, значит, могу быть на экране с белыми волосами.

Во мне, почему-то, видели француженку, боялись чего-то западного. "Челку убрать!" - и начинали уродовать. А в жизни приходилось слышать: "А она симпатичненькая, хорошенькая! Что ж с ней делают на экране?"

И только, пожалуй, у Краснопольского и Ускова в "Самом медленном поезде" мне позволили остаться собой. Но там я играла Актрису, должна была как-то выбиваться из массы.

Знаете, что обидно? Многие фильмы, где я играла именно молодых героинь, либо оказались на полке, либо получили "минус Москва, минус Ленинград". Вы, конечно, никогда не видели фильм "В поисках адресата", где я играла журналистку. Кстати, там впервые прозвучала музыка Арно Бабаджаняна. Или была грузинская картина "Они спустились с гор", где я каталась на коньках, тогда как у нас в стране еще никакого фигурного катания не было, а только учились маленькие девочки. Моим партнером был молодой Паша Луспекаев... Боже, какая я старая!

- Но вас все равно знала и любила вся страна. Фотооткрытки расходились миллионными тиражами, издавались буклеты о вашем творчестве...

- Стоп! Знаете, о чем я в таких случаях думала? Существуют пресловутые огонь, вода и медные трубы. И если огонь и воду люди научились проходить, то медные трубы - редко. Я говорила: "Ляля, ущипни себя и не думай, что ты ухватила за бороду Бога. Это, конечно, потрясающий момент в жизни, запомни его. Но не думай, что ты уже царица бала".

А ведь было и такое, что машину с нами - молодогвардейцами - в Иванове поднимали на руки! Раньше я только про Шаляпина такое читала. После премьеры "Молодой гвардии" мы входили в МГУ, и нас десять минут приветствовали аплодисментами, как Сталина. Мы были национальными героями. Сейчас это, наверное, трудно представить. Кино долгое время было в загоне, героев нет, и учат не быть патриотами.

- Не могу ваши последние слова расценить как ворчание человека старшего поколения. Во-первых, потому что они справедливые, а во-вторых, я знаю, что Вы всегда с интересом наблюдали за начинающими актерами, с уважением относились к молодым режиссерам.

- Всегда. Одно время меня часто приглашали в жюри вгиковского фестиваля, и на одном из них я отметила работу студента Володи Грамматикова. Ему тогда ничего не дали, а я имела право вручить свой собственный приз. Дома я вынула из шкафа бюст Чехова и подарила ему. И вдруг через несколько лет он пригласил меня к себе, на съемки "Усатого няня".

Это тоже была удивительная работа. Моей роли-то поначалу почти и не было: заведующая садиком появлялась в начале и в конце. И мы решили "спрятать" ее в кабинете, а попугай пусть докладывает ей о происходящем. А уж после этого стали придумывать все подряд. Того же попугая все время пытались посадить ко мне на голову, но он никак этого не хотел. И тогда решили использовать эффект обратной съемки: помещали попугая на меня, и он улетал. Никого потом не смутило, что крыльями он машет в другую сторону и летит хвостом вперед.