Боевые операции Люфтваффе - взлет и падение гитлеровской авиации

Когда в январе 1944 года нажим советских войск усилился по всему фронту с одновременными наступлениями в районах Ленинграда, Ровно, Смелы и Никополя и расширением советского плацдарма в Восточном Крыму, немецкая авиация по всему Восточному фронту оказалась ослаблена отводом частей на долгожданный отдых и переформирование, экономией сил IV авиакорпуса для запланированного стратегического воздушного наступления и использованием части оставшейся бомбардировочной авиации для транспортных нужд. Хотя масштаб последних ни в какое сравнение не идет с масштабами авиаперевозок под Сталинградом годом ранее, к началу февраля, когда костяк транспортной авиации — Ю-52 — был в основном занят снабжением войск в Крыму, бомбардировщики Хе-111 были брошены на снабжение трех армейских корпусов, к которым 5 февраля добавилась еще и 6-я армия, блокированная на Никопольском плацдарме. Таким образом, люфтваффе вынуждены были в основном полагаться на части непосредственной поддержки войск именно в тот момент, когда ввиду качественного и количественного роста советской истребительной авиации планировалось снять с фронта части Ю-87 для перевооружения на ФВ-190 и части ФВ-189 для перевооружения на Me-109.

Напряжение сил люфтваффе, растянутых вдоль всего фронта, в полной мере проявилось с началом советского наступления на Южную Польшу и Галицию, входе которого они к 15 апреля вышли кТарнополю. К началу наступления большая часть сил люфтваффе на юге СССР была сосредоточена на Украине, восточнее низовий Буга в ожидании возобновления советского наступления от Кривого Рога в направлении устья Днепра с одновременным ударом с севера и востока в Крыму. В результате реакция немцев на советское наступление поначалу, пока советские войска наступали в направлении важнейшей железнодорожной линии Львов — Одесса, оказалась слабой, особенно учитывая тот факт, что бомбардировочная авиация, которая только и могла быть использована для отражения нового наступления без смены баз, к концу марта была ослаблена (в результате отвода IV авиакорпуса) всего до 165 боеготовых и исправных самолетов первой линии на весь Восточный фронт, и все они требовались на Украине. Более того, давление советских войск по всему фронту не позволяло сосредоточить силы, которые дробились на мелкие боевые группы, позволявшие создать видимость воздушного прикрытия в условиях численного превосходства противника. В результате невозможно было снять части ни с одного участка фронта севернее Припятских болот. Только 17 марта все силы 4-го воздушного флота на юге (т. е. I и VIII авиакорпуса) были сосредоточены для отражения советских ударов, но было уже слишком поздно.

Широким обходным маневром советские войска к середине марта поставили под угрозу нефтепромыслы в Румынии. Неожиданным результатом советского наступления стали политические осложнения в Венгрии, для ликвидации которых немцам пришлось сосредоточить бомбардировщики в районе Вены, а одномоторные истребители с Балкан — в Белграде и Нише, чтобы оказать давление на Будапешт и поддержать высадку воздушных десантов в Венгрии и Болгарии. Однако еще более важные последствия оно имело для Украины, где сосредоточение сил I и VIII авиакорпусов в районе Ямполя привело к тому, что для обороны рубежа по нижнему течению Буга, который советские войска начали форсировать на участке между Троицким и Вознесенском, остались лишь потрепанные и малоэффективные румынские ВВС. Это облегчило советским войска наступление на Николаев, взятый 28 марта, и Одессу, освобожденную 10 апреля. На северном фланге, между Карпатами и Припятскими болотами, немецкая авиация также была слишком ослаблена, чтобы оказать серьезное сопротивление советскому наступлению в районе Броды — Тарнополь в направлении Львова. Очистив черноморское побережье вплоть до устья Днестра, советские войска получили прекрасную возможность для мощного удара в Крыму, снабжение которого могло осуществляться лишь по воздуху или по морю из румынских портов.

Это потребовало от I авиакорпуса серьезных дополнительных усилий, хотя не предпринималось даже попыток усилить малочисленные силы авиации в Крыму, которые, имея всего 85 исправных самолетов из 160 машин всех типов, включая силы Румынии и других сателлитов, совершили за первую неделю советского наступления 2400 самолето-вылетов. Тем не менее советская сторона обладала полным превосходством в воздухе, и с падением Симферополя, столицы Крыма, 13 апреля силы немецкой авиации оказались зажаты на нескольких аэродромах под Севастополем, подвергавшихся массированным бомбовым и штурмовым ударам советской авиации, а с 17 апреля — и артиллерийским обстрелам. Уже к 20 апреля был приведен в негодность основной аэродром. В этих обстоятельствах потери были особенно высоки, составив 200–250 самолетов (в основном одномоторных истребителей) за месяц боев с 8 апреля по 9 мая, не считая машин, которые не удалось эвакуировать после потери последнего аэродрома 8 мая. Эвакуация Крыма также потребовала значительных усилий от частей люфтваффе, базировавшихся в Румынии. Для защиты от ударов советского флота и авиации конвоев, эвакуировавших войска из Крыма, в Румынию были спешно переброшены торпедоносцы из Западного Средиземноморья, двухмоторные истребители из состава ПВО Австрии и несколько ФВ-190 с Балкан (всего 70–80 самолетов). После ночного налета советской авиации на Констанцу — единственный крупный порт для приема конвоев из Крыма — сюда была переброшена еще и эскадрилья ночных истребителей. Благодаря этим подкреплениям эвакуацию Крыма удалось выполнить более удачно, чем ожидалось.