Игорь Додонов - Истоки славянской письменности

Со своей стороны (придерживаемся второй точки зрения) скажем, что это определённые зачатки слогового письма, вычленение из слова слога.

Слоговое письмо — следующий шаг в развитии письменности, принципиально новый. С позиций нашего времени, с «высоты веков», если можно так выразиться, всё кажется простым. Ещё с дошкольного возраста, учась читать, мы привыкли делить слова на слоги. Но тысячелетия назад всё было по-другому. Чтобы впервые расчленить значащую целостность слова на ничего не значащие части, нужно отделить звуковую оболочку от смысла, как от чего-то малосущественного, хотя именно ради передачи смысла слово и существует. Около двух тысяч лет потребовалось для этого человечеству. Если первые идеографические (логографические) системы стали возникать в IV–III тысячелетиях до нашей эры, то слоговые появились только во втором-первом тысячелетиях до нашей эры, как принято считать, то есть это общепринятая точка зрения, но не единственная.

Как бы там ни было, человечество сделало этот трудный шаг, требующий высокого уровня абстрактного мышления.

Набор слоговых знаков именуется силлабарием, сам слоговый знак — силлабограммой, а слоговое письмо — силлабографией.

По сравнению с идеографической (логографической) слоговая система была удобнее для обучения и употребления. Она делала письмо более компактным, поскольку насчитывала от двух-трёх сотен знаков до нескольких десятков (это уже далеко не тысячи), точнее отражала фонетический и грамматический строй языка.

Но всё же принцип слогового построения письма оправдывал себя только в случае, если язык «собирался» из немногих слогов либо структура этих слогов была весьма простой. Так, например, язык минойцев (догреческих обитателей острова Крит) состоял из слогов типа С (согласный) + Г (гласный) или Г («чистый» гласный), не допускал накопления или удвоения согласных перед гласными. Всё это позволило минойцам создать силлабарий из 60–70 знаков (II, 40; 22). Если же указанные условия отсутствовали, то и слоговая письменность оставалась громоздкой и сложной.

Поэтому дальнейшее развитие письма пошло по пути всё большего дробления звукового потока, до самой мелкой частицы — звука.

На пути к звуковому (или буквенно-звуковому) возник ещё один тип письма, который можно рассматривать как промежуточный между слоговой и буквенно-звуковой системами — консонантное письмо, при котором пишутся только согласные (II, 58; 8), (II, 27; 24). Например, словосочетание «князь Святослав» будет выглядеть так: кнз Свтслв. Набор знаков консонантного письма, так же как и звукового, именуется алфавитом, сам знак, опять же как и в звуковом, — буквой.

Первый алфавит создали финикийцы во II тысячелетии до нашей эры. Был он алфавитом консонантным: состоял из 22 букв, обозначавших согласные звуки или слоги, состоящие из согласного и гласного звуков. Финикийский язык принадлежал к семейству семитских, в которых главную роль играли согласные. Из них составлялись корни слов. Гласные же выражали главным образом грамматические связи и формы слов. Передавались гласные не буквами (т. е. в алфавит не входили), а вспомогательными знаками, которые могли указать, какой гласный звук должен следовать за тем или иным согласным (т. н. «матери чтения») (II, 27; 154).

Венцом развития письма является звуковое (буквенно-звуковое, буквенное; все три понятия синонимичны) письмо. Принято считать, что последний шаг к нему сделали древние греки, выделив гласные звуки и введя для них в алфавит, заимствованный у финикийцев, специальные буквы. Произошло это в I тысячелетии до нашей эры. Буквенное письмо обеспечивает наиболее точную передачу звуков речи, грамматических форм, сравнительно легко в усвоении, так как состоит в среднем из 30–40 знаков.

Итак, схема развития письма такова: пиктограмма — идеограмма (логограмма) — слог — буква. Или несколько иначе, отталкиваясь не от знака, а от системы знаков: пиктография — идеография (логография) — силлабография — консонантное письмо — буквенное письмо.

Впору задаться вопросом: «А насколько указанная схема эволюции письменности всеобща?» Формулируя более развёрнуто: могли ли народы, имеющие письменность, «перескочить» через какой-либо из указанных этапов? Обязательно ли одна стадия развития выливается в другую? Если да, то почему? Если нет — тоже почему?

Конечно, отвечая на поставленные вопросы, мы должны учитывать два фактора: 1) особенности языка того или иного народа; 2) исторические условия.