Леонид Заковский - Ликвидация «пятой колонны»

Разведывательное управление генштаба имеет в своем составе даже такие отделы, как, например, отдел диверсий и «черный кабинет», которые в европейских странах замаскированы под всевозможными невинными названиями. Кроме того, следует отметить, что отделы диверсий и пропаганды существуют уже в мирное время, и, по-видимому, не в свернутом, а в развернутом виде. Время от времени та или иная соседка испытывает «пробную деятельность» этих отделов.

Заслуживает внимания разведывательная работа разных ведомств этой страны.

Как известно, министерство земледелия ведает вопросами эмиграции, которая идет не самотеком, а по определенному плану генштаба. Обеспечить выполнение этого плана — дело министерства земледелия. Генштаб, намечает пункты и местности, куда в его интересах необходимо переселить определенное количество людей определенных военных специальностей. Министерство земледелия выясняет отношение иностранных властей к появлению эмигрантов в этих пунктах и, если нужно, совместно с министерством иностранных дел производит «обработку» этих властей. На этом же ведомстве лежит обязанность придумывать соответствующие благовидные объяснения появлению своих «земляков» в этих пунктах и помогать этим эмигрантам замаскироваться и обосноваться.

Министерство народного просвещения начало заниматься разведывательной деятельностью только с 1933 г. В его недрах создан специальный разведывательный орган — «Отдел борьбы с опасными мыслями».

На первый взгляд кажется, что этот отдел должен заниматься контрразведывательной работой внутри страны. Оказывается, что дело обстоит не так. Официально некоторые правители считают и глубоко убеждены, что, например, японская почва не может самостоятельно выращивать «опасные мысли» и что это «растение» — иностранного происхождения и ввозится из-за границы. А раз так, то какое-то ведомство должно заняться изучением природы «опасных мыслей», исследованием путей проникновения их и борьбой с ними. Таким ведомством признано министерство народного просвещения, которое, кстати сказать, было вторым министерством, не имевшим собственной разведывательной службы, если все-таки считать, что министерство здравоохранения не имеет таковой.

Эта молодая разведывательная служба с первых же дней своего существования развила бурную деятельность. Ее филиалы и щупальца раскинуты по всей стране, в колониях и в иностранных государствах. В странах с открытой фашистской диктатурой, особенно в Германии, где, по мнению японских властителей, борьба с «опасными мыслями» поставлена по последнему слову капиталистической техники, немало «стажеров» из отдела «борьбы с опасными мыслями» изучают технику этого дела и опыт коричневорубашечников…

Следующий вопрос, интересующий нас, относится к низовым или местным органам разведывательной службы, т. е. тем звеньям, которые организуют и руководят разведывательной работой на местах.

Власти некоей страны категорически заявляют, что их официальные учреждения и лица, находящиеся за границей, шпионажем не занимаются. Так, например, бывший помощник начальника морского генштаба вице-адмирал Фудзин заявил, что «роль японского морского атташе преимущественно состоит в том, чтобы служить для увеличения свиты и придания блеска посольству…»

Такое же мнение отстаивает и общевойсковой генштаб, заявляя, что японские военные атташе пользуются только официальными и легальными возможностями для изучения страны и армии. Особое внимание они должны обращать на изучение газет и журналов. Но вот несколько лет тому назад в американской прессе появились выдержки из документа разведывательного управления генштаба некоей дальневосточной страны, в которых сказано: «Сообщения прессы дают военному атташе идею для выработки задания агентуре… и предохраняют военного атташе от получения сведений прессы через агентуру…»

Дальше в цитируемом нами документе сказано:

«…Агентура в большинстве случаев развивает, углубляет, дополняет, предупреждает по времени, исправляет и уточняет сведения прессы…»

Эти цитаты показывают, какую цену имеют официальные утверждения о непричастности военных и морских атташе к шпионской работе.

В качестве иллюстрации лживости заявлений официальных лиц приводим здесь несколько фактов из шпионской деятельности некоторых дипломатов всех наименований и рангов.

Так, русская царская контрразведка в свое время документально установила, что японский консул в Одессе имел перед русско-японской войной свою широко разветвленную агентурную сеть в Турции, Персии, Болгарии, Сербии и на Кавказе. Убийство русского консула в Турции Ростовского и посылка в турецкие воды русской Черноморской эскадры представляли для японского консула в Одессе выдающийся интерес. Он по нескольку раз в день получал с мест и посылал в Токио шифрованные донесения.