Дмитрий Винтер - Почему Сталин проиграл Вторую мировую войну?

Однако теперь у нас есть серьезные основания думать, что без Сталина в России в 1917 г. вообще ничего бы не произошло. Таким образом, концепция «двух вождей революции — Ленина и Сталина», казалось, окончательно и бесповоротно похороненная в 1956 г. (даже ярые сталинисты, кроме уж совсем выживших из ума, сейчас не решаются ее восстанавливать), неожиданно получает право на второе рождение.

Однако «победа социализма в отдельно взятой стране» — это, по выражению Ленина, было «меньше чем полдела». Просто в целях самосохранения необходимо было распространение своего господства на весь мир. Буквально все писания коммунистических лидеров проникнуты одной мыслью: или коммунисты победят во всем мире, или их власть рухнет повсеместно.

Немногословный Сталин отлил эти призывы в чеканные формулировки «Краткого курса истории ВКП(б)»: выдвинутый еще Лениным тезис о построении социализма в отдельно взятой стране был назван «полной победой социализма», но не «окончательной»: «окончательная» объявлялась возможной только в мировом масштабе.

И призывами дело не ограничилось. Все 1920-е годы прошли в попытках экспорта революции:

— в Польшу и Германию,

1920–1921 — в Иран, — в Монголию (успешно),

1923 — в Германию и Болгарию,

1925–1927 — в Китай, 1

926–1928 — в Тибет,

1929 — в Афганистан,

1933 — в Синьцзян (отчасти успешно, но об этом речь впереди).

Но была и еще одна, главная цель.

Существуют серьезные основания полагать, что Великая депрессия 1929–1933 гг. была если не спровоцирована, то, по крайней мере, сильно усугублена вмешательством СССР и Коминтерна. Во всяком случае, при обыске в 1936 г. на одной из конспиративных квартир Коминтерна в Нью-Йорке были найдены компрометирующие документы. И в мировой печати много писалось о демпинговом экспорте СССР продуктов труда заключенных (как раз тогда ГУЛАГ начал разрастаться из Соловецкого острова в Архипелаг).

И в самом деле, без Великой депрессии в Германии не пришел бы к власти «ледокол революции» Гитлер, как бы ни запрещал Сталин немецким коммунистам блокироваться с социал-демократами. Однако есть основания думать, что главной целью была не Германия.

В 1920–30-х гг. в СССР много писалось об особой роли США в будущей «мировой революции». И слова с делами не расходились. Ни в одной демократической стране коммунисты не действовали так конспиративно, как в США. Некоторые авторы объясняют это тем, что среди основателей КП США было много выходцев из бывшей Российской Империи, которые привыкли работать в нелегальных условиях и, попав в свободную страну, продолжали работать в том же режиме (Куксин И., Иоффе Г., Раев М. Библиография № 170 21 мая 2000 г. Сайт http://www.lebed. com/2000/art2153.htm).

Звучит не очень убедительно хотя бы потому, что «выходцы из Российской Империи», включая и наших родных РСДРП(б) — шников, проще говоря, коммунистов-большевиков, с рубежа XIX–XX столетий и до 1917 г. прошли хорошую обкатку в свободных странах и знали, как там надо работать. Тем более что печальный урок был: II съезд РСДРП — тот самый, на котором, по словам Ленина, и возник большевизм как движение — начали в Брюсселе, но, привыкнув к нелегальщине, вместо того чтобы арендовать помещение и провести, как принято в свободной стране, они по одному, крадучись и оглядываясь, собрались в пожарном сарае. Ну, натурально, бельгийские обыватели приняли их за анархистов-террористов, донесли в полицию, так что из Бельгии ребят, что называется, попросили, и пришлось завершать работу в Лондоне. Короче говоря, неужели Коминтерн не проинструктировал свою американскую секцию, как надо работать в свободной стране?

Возможно, я ошибаюсь, но пока, за неимением лучшей версии, буду считать: Америке в планах коммунистов отводилось особое место. Небывалая степень развития капитализма и концентрации производства, огромное развитие профсоюзного движения, а с другой стороны, полная политическая свобода (в том числе и для экстремистов) — все это давало коммунистам большие надежды на то, что при благоприятных обстоятельствах удастся обратить американский народ «в свою веру». Хотя сегодня это кажется невероятным, но совсем другие настроения были тогда, когда крахом на Нью-Йоркской бирже 24 октября 1929 г. началась Великая депрессия.

Уже весной 1930 г. на коммунистический митинг в Нью-Йорке собралось 35 тысяч человек (Яковлев H.H. Франклин Рузвельт — человек и политик. М., 1981. С. 110) — небывалое явление в США как до, так и после 1929–1933 гг. Кстати, известна численность компартии США при ее основании (1919 г.) — 34 тыс. членов — и в 1939 г. — 66 тыс. Цифры огромные для США, если учесть, что в годы «холодной войны» ком. партия не превышала трех тысяч (Куксин И, Иоффе Г., Раев М. Указ. раб.), но гораздо интереснее было бы узнать число американских коммунистов не в конце, а в начале 1930-х гг.