Владимир Спириденков - Лесные солдаты. Партизанская война на Северо-Западе СССР. 1941-1944

Солдату Вальтеру Торнебруку отец: «Отход наших войск, в конце концов, обусловлен действиями партизан. О размерах их операций можно себе представить из разговоров с людьми, участвовавшими в их подавлении. Недавно здесь был один из военных, проживающий в нашем квартале. Он в отпуску, так как был ранен во время такой операции. Так он описывает это как второй фронт в тылу главной линии обороны».

Старший ефрейтор Иозеф Мюллер невесте Анне Грейф: «Вот уже три дня я сижу в чужой части на расстоянии более чем 100 километров от моего отделения. Очень хотел бы вернуться поездом, но, к сожалению, путь прерван, ибо русские каждую ночь взрывают рельсы…»

Из дневника убитого партизанами немецкого офицера: «Здесь всюду и везде, в лесах и болотах, носятся тени мстителей. Это партизаны. Неожиданно, будто вырастая из-под земли, они нападают на нас, рубят, режут и исчезают, как дьяволы, проваливаясь в преисподнюю. Мстители преследуют нас на каждом шагу, и нет от них спасения. Сейчас я пишу дневник и с тревогой смотрю на заходящее солнце. Наступает ночь, и я чувствую, как из темноты неслышно ползут, подкрадываются тени, и меня охватывает леденящий ужас!..»

Сравнивая партизан Отечественной войны 1812 года с советскими, немцы писали в газете: «…потерявшие дух, полузамерзшие, голодные, отупевшие, вслепую блуждавшие по суровой, холодной и чужой земле, наполеоновские гренадеры в лохмотьях и спешенные кирасиры Мюрата, право же, не были трудной добычею для лихих давыдовских конников и для мужицкой сермяжной пехоты Фигнера, с вилами и дрекольем. Красные же партизаны — это двуногое зверье, остервенелые, ненавидящие все, что только не советская власть, коей они преданы с фанатизмом янычар. Таких партизан не надо гнать в бой наганом или же заградительным пулеметом. Они сами ищут боя, и каждый из них сам по себе политрук».

Братский край сыграл исключительно большую роль не только для развития партизанского движения в полосе действий Калининского, а затем и 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов, но и для развития партизанского движения в Прибалтике. Он был колыбелью организованной массовой народной войны на большом участке советско-германского фронта. Создание партизанского края не являлось самоцелью. Иногда говорят, что якобы советское правительство желало в тылу врага иметь «советский район» с советскими школами, колхозами, сельсоветами. Не из этой цели исходили, когда принимали меры к укреплению и усилению партизанского края путем засылки многочисленных партизанских отрядов, бригад, оперативных групп и групп спецназначения НКВД, сформированных в тылу.

Главная роль края заключалась в том, что он являлся военной, политической, экономической и территориальной базой борьбы партизан с оккупантами. Благодаря наличию партизанского края действующие на его территории патриоты имели возможность подготовить в массовом количестве опытные кадры партизан всех звеньев и категорий. Край был боевым университетом, готовившим личный состав для всех бригад и отрядов.

В память о совместных действиях 3 июля 1959 года бывшие партизаны Белоруссии, Латвии и Калининской области в глухом бору на большой лесной поляне, на берегу реки Синей (по-латышски — Зилупе), насыпали курган, посадили на его вершине дуб и проложили три аллеи: березовую — в сторону Белоруссии, липовую — в сторону Латвии, кленовую — в сторону России, в направлении города Себеж. Мемориал был назван Курганом Дружбы. С тех пор каждый год в первое воскресенье июля бывшие белорусские, латышские и калининские партизаны, жители и гости Себежского района собираются возле Кургана Дружбы. Там установлены памятники И. Судмалису, герою Латвии, казненному фашистами, Марии Пынто, партизанской разведчице, секретарю Себежского подпольного райкома комсомола, зверски убитой оккупантами, а также подпольщикам белорусской деревни Прошки.

В июне 1942 года на встрече командования отряда им. Сергея, партизанского отряда И.К. Захарова и группы разведчиков «Смолокуры» А. Грома было решено провести совместную операцию по уничтожению гарнизона в латышском местечке Шкяуне (русское название — Полищино), расположенном неподалеку от поселка Освея. В этом волостном центре разместились склады, различные учреждения, гарнизон, состоявший наполовину из немцев, а наполовину из латышей-айзсаргов. Разведчики А. Грома имели связи среди жителей поселка Шкяуне. Подходы к нему были затруднены озерами, болотами и узкой полосой открытой местности. В случае возникновения затяжного боя была возможна переброска помощи солдатам Шкяунского гарнизона, так как рядом находились пограничные заставы, восстановленные немцами и латышами на старой границе Латвии с СССР. После совещания основные силы отряда им. Сергея скрытно, минуя деревни и хутора, передислоцировались к белорусской деревне Прошки на границе с Себежским районом. Во время совершения марша отряд встретился с разведчиками «Смолокуров», ходившими на разведку гарнизона. Их исчерпывающие разведданные в последующем обеспечили разгром противника. На следующий день после совещания И.К. Захаров посетил лагерь отряда им. Сергея, где был уточнен план проведения операции, рассчитан численный состав сил и средств, отобраны гранатометчики для штурмовой группы из числа бывших красноармейцев. Штурм планировалось провести молниеносно, а во избежание возможного подхода подкрепления гарнизону на трех дорогах выставить засады.