Алексей Исаев - Краткий курс истории ВОВ. Наступление маршала Шапошникова

Вечером 26 июня в Севастополь последний раз пришел «голубой крейсер» — лидер «Ташкент». Корабль выгрузил людей и технику 142–й стрелковой бригады и взял на борт 2300 раненых и эвакуируемых жителей города. На обратном пути ночью 27 июня лидер «Ташкент» подвергся нескольким атакам с воздуха, в результате близких попаданий заклинило руль, корабль принял 1900 т забортной воды и с трудом добрался до Новороссийска. Поход «Ташкента» стал последней попыткой прорыва блокады Севастополя крупными надводными кораблями.

В ночь на 29 июня под прикрытием дымовой завесы два полка 22–й и 24–й пехотных дивизий форсировали Северную бухту на резиновых лодках и закрепились на ее южном берегу. Утром того же дня после мощной полуторачасовой артиллерийской и авиационной подготовки противник нанес сильный удар из района Федюхиных высот и Нов. Шули в северо–западном направлении и на Сапун–гору и прорвал оборону войск 2–го сектора.

Ранним утром 30 июня командующий Черноморским флотом адмирал Ф. С. Октябрьский обратился к С. М. Буденному с донесением, прогнозирующим исчерпание возможностей обороны в течение двух–трех дней. Как вывод из этого тезиса адмирал запрашивал разрешение на эвакуацию самолетами командиров и ответственных работников. Буденный препроводил это донесение в Москву, дополнив его предложением эвакуировать все, что возможно, из Севастополя, прекратить подвоз пополнения. Не дожидаясь ответа Ставки, командование СОРа подготовило список эвакуируемых, в котором от Черноморского флота значилось 77 человек и от Приморской армии — 78 человек. Эвакуации подлежал командный состав от командира полка и выше, ответственные работники города. После получения из Ставки ВГК ответа за подписью А. М. Василевского с разрешением на эвакуацию в каземате батареи №35 состоялось последнее заседание Военных советов флота и армии. Было решено оставить в Севастополе для координации действий последних защитников города генерал–майора П. Г. Новикова — командира 109–й стрелковой дивизии, обороняющейся на мысе Херсонес.

Тем временем система обороны Севастополя постепенно распадалась. Днем 30–го июня был свернут командный пункт ПВО Черноморского флота. Оборудование двух радиолокационных станций РУС–2 было сброшено в море у мыса Фиолент. К вечеру все исправные самолеты СОРа (6 Як–1, 7 Ил–2, 1 И–15бис, 2 И–153, 1 ЛаГГ–3) перелетели с Херсонесского аэродрома в Анапу.

Покидание командующим обреченного гарнизона является сложной морально–этической проблемой. В истории войны мы можем найти немало примеров, когда командующие армиями и фронтами оставались со своими войсками и разделяли судьбу своих подчиненных. Так поступали И. Н. Музыченко, П. Г. Понеделин, М. П. Кирпонос, М. И. Потапов, М. Ф. Лукин, М. Г. Ефремов. Однако следует заметить, что любой командующий армией или фронтом не является хозяином своей судьбы. Он является высококвалифицированным госслужащим, за обучение которого страна платит большие деньги, а иногда — человеческие жизни. С этой точки зрения И. Е. Петров был обязан сесть в подводную лодку и уйти из Севастополя. Как справедливо заметил процитированный выше И. В. Сталин, «у нас нет в резерве Гинденбургов». Если бы И. Е. Петров остался в Севастополе и попал бы в плен или погиб, то во главе 2–го Белорусского и 4–го Украинского фронтов в 1944 г. пришлось бы поставить кого–либо другого, в частности показавшего себя «не–Гинденбургом» Д. Т. Козлова.

Однако не следует думать, что в последние дни и часы обороны Севастополя имело место некое тайное бегство с переодеванием. Процесс эвакуации проходил публично, на глазах сотен людей, и собственно получение посадочного талона в самолет не гарантировало спасения. Вечером 30 июня на аэродроме Херсонес стали приземляться транспортные ПС–84 («Дугласы»). На аэродроме к тому моменту находилась масса неорганизованных солдат и командиров с оружием и без него. Самолеты брали штурмом, часто оттесняя тех, для кого они предназначались. Всего 30 июня вылетели 13 ПС–84, которые вывезли 232 человека и 349 кг важного груза. На 14–м самолете вылетел адмирал Ф. С. Октябрьский.

Посадка на подводные лодки Л–23 и Щ–209 командования Приморской армии, штабов СОРа и армии проходила более организованно, но также не обошлась без эксцессов. Из толпы прозвучали не только ругательства в адрес командования, но и автоматная очередь, попавшая в шедшего перед И. Е. Петровым начальника отдела укомплектования Приморской армии. Не выдержав взгляда сотен людей, начальник штаба береговой обороны И. Ф. Кобалюк вернулся назад и передал, что никуда не пойдет и погибнет вместе с батареей. Подводная лодка Щ–209 приняла на борт 63 человека из состава Военного совета Приморской армии и штаба армии и в 2.59 вышла в Новороссийск. Утром вышла в Новороссийск подводная лодка Л–23, имея на борту 117 человек руководящего состава СОРа и города. Эвакуация командования произвела тяжелое впечатление на оставшихся защитников Севастополя. Люди почувствовали себя не только обреченными, но и преданными. Впереди их ждали смерть или плен.