Андрей Буровский - Правда о допетровской Руси

Интеллектуальным лидером этой группы генералов и высших офицеров стал Василий Васильевич Голицын — сподвижник, правая рука Григория Григорьевича Ромодановского. Молодой — моложе Касогова и Змеева, примерный сверстник Кравкова и многих полковников — родился в 1643 году.

Выдвинулся В. В. Голицын при Федоре как военный и как дипломат. В 1676–1677 и в 1680–1681 годах его посылали на Украину как воевать против турок, так и вести переговоры с казаками и поляками. И воевал, и вел переговоры он, по всем отзывам, на очень высоком уровне. Г. Г. Ромодановский очень ценил Василия Васильевича, а Голицын был одним из немногих сослуживцев, который оплакал Ромодановского.

В 1676–1680 годах Голицын — начальник Пушкарского и Владимирского судного приказов, а в 1682-м он глава выборной группы дворян, которая и предложила царю упразднить местничество.

Уже в последние годы правления Федора Алексеевича В. В. Голицын разрабатывает проект реформы всей системы управления государством… А по сути дела, и реформы общественных отношений. О сути реформы — в свое время, но пока отмечу: о проекте знает царь, проект активно поддерживают верхушка армии, генералитет и высшее офицерство.

Как легко заметить, боевой путь всех этих генералов очень сходен — все они начали службу в «полках иноземного строя» и ни единого дня и даже часа не прослужили в частях старомосковского образца. Все они прошли путь от младших офицеров до генералов. Силами именно этих генералов и полковников была выиграна тяжелейшая война 1676–1681 годов — война с Оттоманской империей. Это благодаря им Чигиринские походы вошли в историю как славная страница в истории русского оружия. Это они сделали так, что Турция потеряла под Чигирином треть (!) своей стотысячной армии, а московитская армия — вдвое меньше солдат и офицеров. Это им спасибо, что в 1681 году был заключен Бахчисарайский мирный договор, по которому султан признавал, что Левобережная Украина вошла в состав России.

Все они стали заниматься политикой, уже сделавшись генералами, то есть завершив свою профессиональную, военную карьеру. Все они были учениками и выучениками Г. Г. Ромодановского, сослуживцами В. В. Голицына, сторонниками Федора Алексеевича и Софьи Алексеевны. Это и определило их судьбу и судьбу высшего звена офицерства: все первые русские генералы и многие полковники отправлены в ссылку Петром в 1689–1694 годы — все они разделяли программу В. В. Голицына и были близки к нему. Все они сосланы в свои имения без права служить.

И более того — ни один поручик, капитан или майор из армии царя Федора (из армии, выигравшей войну 1676–1681 годов!) при Петре генералом не стал. Карьера у всех у них, независимо от их личных и служебных качеств, сложилась крайне скромно. А генералами в начале XVIII века стали пьяницы из Всешутейшего собора.

Федор Алексеевич процарствовал совсем немного, шесть лет, и помер в 1682 году, на двадцать первом году жизни. Вроде бы здоровьем он и правда был слабоват. Вполне возможно, что умер естественной смертью; по тем временам люди умирали от таких заболеваний, о которых в наше время говорить всерьез никто не будет.

Но, с другой стороны, ходил по Москве, особенно в придворной среде и среди стрелецких офицеров, упорный слух — «извела» юного царя мачеха, Наталья Кирилловна, «скормила» царю Федору яду. Слух-то слухом, дело это недоказуемое, но ведь, по мнению иностранных медиков, Федор не страдал никакими смертельными, опасными всерьез недугами. Он был болезненным, физически хилым, и только, но жить мог очень, очень долго. Это был тот самый случай, о котором у Агаты Кристи говорится: «Эта смерть удивила лечащего врача». Смерть Федора удивила врачей.

Справедливости ради — смерть, а тем более ранняя смерть никогда не казалась нашим предкам чем-то естественным. Если умер человек — значит, дело вовсе не в его возрасте, болезнях, не в состоянии здоровья; значит, кто-то его «испортил», наколдовал, «извел», что-то подсыпал. Нет, пожалуй, ни одного русского царя, о смерти которого такой слух не ходил бы. Но в свете того, что произошло дальше в Москве, в царской семье и в России, этот слух уже не кажется чем-то обычным, дежурным.

Судя по всему, что мы о ней знаем, вполне могла Наталья Кирилловна и подсыпать яду, «помочь» пасынку расчистить ей дорогу для Петра. Не буду ни на чем настаивать, но очень допускаю — была в смерти Федора какая-то мрачная тайна, не раскрытая до сего времени.

Юный царь помер в апреле 1682 года; сохранилась легенда… Или все же не легенда? Когда умирал царь, отходил в другой мир, губы его зашевелились, послышался шепот. Наклонились: Федор Алексеевич наизусть читал стихи Овидия.