Сергей Сапрыкин - Понтийское царство [Государство греков и варваров в Причерноморье]

Как правило, эллинистические цари обращали в полисы те катойкии, которые возникали рядом с деревнями местного населения, при этом решающим было объединение колонистов с туземцами [83] Cohen G. Op. cit. P. 39, 86–88. . Примером тому в Восточной Малой Азии может служить созданный Гн. Помпеем в Малой Армении полис Никополь на р. Лик. Когда в 66 г. Помпей отдал город ветеранам и раненным в сражениях воинам, туда с окрестных территорий хлынул поток местных жителей, которые составили костяк населения новооснованного полиса. Местный этнический компонент сохранялся там до III в. н. э. ( Cass. Dio . XXXVI. 50.3). О том, что подобная ситуация могла сложиться и при Митридате VI, свидетельствуют обстоятельства создания Евпатория (Магнополя). Митридат не успел превратить его в полис, Помпей же увеличил его площадь, хору, население и переименовал в Магнополь ( Strabo . XII. 3.30), завершив то, что начал понтийский царь.

При Митридате происходило постепенное перерастание бывших укрепленных поселений в полисы. В состав их включалась в качестве городской хоры часть территории, которая прежде выступала как γή βασιλική и подчинялась столицам округов. Местное население, повторим, либо вливалось в коллектив граждан, либо оставалось на правах зависимых от полисов λαοί. Оно могло превратиться и в паройков, т. е. неполноправных граждан, живших на "подвластной" полисам земле. Однако имеющиеся данные сообщают лишь о земельной собственности граждан городов Понта и Пафлагонии из разряда "прилегающих к полису" (см. выше). Практика превращения бывших царских укреплений в полисы может свидетельствовать об участии местных эллинизованных жителей Восточной Анатолии в становлении полисной жизни при Митридате Евпаторе (ср. OGIS. 338 -Пергам).

Выявленный социально-экономический процесс совпал с филэллинской политикой Митридата VI. Любопытно, что в первые же годы после его прихода к власти в монетном деле Понта произошли важные изменения: с санкции царской власти медные монеты стали чеканить не только древние полисные центры Понтийской Каппадокии и Пафлагонии (Синопа, Амис, Амастрия), выпускавшие полисную монету и раньше, но даже такие города и укрепления, которые до того вообще не чеканили монету, а многие не имели и полисного статуса (Фарнакия, Абонутейх, Амасия, Кабира, Комана, Лаодикея, Газиура, Хабакта, Талаура, Пимолиза). Медные монеты этих центров отличались единообразием в типологии, фактуре, весе, эмблемах, монограммах (рис. II. 1-9) и обращались одновременно, что доказывает их обнаружение в кладах [84] Klein U. Zum Aigis—Nike Typ der pontisch–paphlagonischen Bronzcpragung aus der Zeit des Mithridates Eupator // Schweizer Münzblatter. 1969. Jahrg. 19. H. 74. S. 27, 28; Максимова М. И. Указ. соч. С. 188; Weimert H. Op. cit. S. 52; ср.; Noe S. P. A Bibliography of Greek Coin Hoards. N. Y., 1937. N41, 42; An Inventory of Greek Coin Hoards. N. Y., 1973. P. 181–183, N 1369, 1372, 1382; P. 184, N 1386, 1387. . Все это показывает, что царская власть стремилась не только унифицировать монетные выпуски греческих городов, но и разрешала ставить на монеты название гражданского коллектива в родительном падеже. Единообразие типов, отражающих генеалогические мифические корни правящей династии, исключительно митридатовская символика свидетельствуют, что это была в общем царская чеканка, возложенная с санкции правящей династии на города. Монетные легенды и монограммы, которые свойственны только определенным тинам монет в конкретном городском центре, говорят о том, что в лице Митридата VI царская власть санкционировала выпуск монет городами под контролем царских монетных чиновников. По сравнению с более ранним периодом данные прерогативы расширяли политические права полисов, давали им мизерные, но все же осязаемые элементы автономии и самоуправления. Так как право выпуска монеты со своим названием получили и крупные города, и незначительные центры, подтверждается предположение, что все они имели при Евпаторе статус полиса. Но, как выше отмечалось, он ограничивался правом владеть только той землей, которая находилась в непосредственной близости от города и принадлежала его гражданам. Сохранение за полисами некоторой автономии в области монетной политики и административно-политической сфере наводит на мысль, что эллинские города Понта при Митридате VI заново получили политические привилегии. Следовательно, и в законодательном отношении могло произойти изменение в сторону расширения прав гражданских коллективов, в частности, касательно наследования ab intestat et per testamentum.

О полисных привилегиях при Митридате VI свидетельствует ситуация в Северном Причерноморье и Колхиде. После того, как Митридат VI там укрепился, он стал активно проводить филэллинскую политику. В результате крупнейшие города Боспора - Пантикапей, Фанагория и Горгиппия, а в Колхиде - Диоскурия, получили разрешение чеканить монету. Этим царь Понта продемонстрировал готовность считаться с нравами эллинских городов [85] Шелов Д В. Махар, правитель Боспора // ВДИ. 1978. № 1. С. 62, 63; Он же. Города Северного Причерноморья и Митридат Евпатор // ВДИ. 1983. № 2. С. 46, 47. . Он понимал, что удержать греков в рамках созданной им общепричерноморской державы можно лишь соблюдая (хотя бы для вида) полисные права и привилегии. Право выпускать собственную монету было дано также другим эллинским полисам. При этом прекращение в ряде центров Причерноморья чекана монеты на рубеже 80-70-х годов до н. э. означало отход Митридата Евпатора от традиционных филэллинских принципов первых лет господства на Эвксинском Понте. Это повлекло и сокращение автономных привилегий греческих полисов (см. часть II, гл. 2).