Сергей Сапрыкин - Понтийское царство [Государство греков и варваров в Причерноморье]

Маний Аквилий, обуреваемый личным тщеславием, а на самом деле действуя в русле тех установок, которые возложил на него сенат, стремившийся положить конец могуществу Митридата, стал склонять Никомеда и Ариобарзана напасть на Понтийское царство. Оба царя боялись Митридата, который, имея уже союз с Великой Арменией, послал за помощью к галатам, сарматам, бастарнам, кимврам [31] Р. Булин предлагает заменить в тексте Юстина (XXXVIII.3.6) племя кимвров на собирательный термин киммерийцы (Bulin R. Op. cit. S. 49–52), что кажется нам неправомерным, так как киммерийцы сошли с исторической арены еще в VI в., а союз с кимврами. кельто–германским племенем, вполне возможен на рубеже 90–80–х годов, особенно в свете недавних успехов Митридата в войне с бастарнами (см. часть II, гл. 2). и другим народам, входившим в его обширную державу, и подготовился к столкновению с Римом на должном уровне. Однако, задолжавший Манию Аквилию и Луцию Кассию, а также римским ростовщикам за финансовую поддержку своему возвращению в Вифинию, Никомед недолго противился приказанию римлян, вторгся с войском в Пафлагонию и опустошил ее территорию до Амастрии. Даже после этого Митридат не начинал войны, а отправил посольство во главе с Пелопидом к римским полководцам с обоснованием своих претензий и жалобой на Никомеда. Когда из ответа римлян стало ясным, что они поддерживают Никомеда и активно ведут дело к войне, Митридат в 89 г, до н. э. вновь вторгся в Канпадокию, изгнал в очередной раз Ариобарзана и посадил на трон Ариарата IX. Одновременно к римлянам опять прибыл Пелопид и стал укорять их за нарушение договора о дружбе с Понтом и потворство врагам Митридата. Это посольство Пелопида было уже открытым призывом к войне со стороны понтийского царя, который осудил Рим и представил себя в качестве жертвы агрессоров, т. е. публично объявил то, к чему вел дело все годы борьбы за Капнадокию, Вифинию, Пафлагонию и другие наследственные земли Отанидов.

Вооруженный конфликт стал неизбежен, поскольку обе стороны сделали всё, чтобы его развязать: римляне из желания сохранить свои владения и союзников в Азии перед угрозой аннексии их Понтом, а Митридат из стремления во что бы то ни стало завладеть исторически, как он считал, принадлежавшими ему и его предкам землями. Так что война между ними - это логическое завершение той политики, которую проводили понтийские цари, начиная с первых Митридатидов. Однако тот факт, что, начиная с Фарнака I, а в особенности при Митридате V и Митридате VI, римляне имели с Понтийским царством дружественные отношения и при этом добились отторжения у него ряда земель, делало цель Митридата VI в означенной войне с точки зрения большинства недовольных Римом жителей Малой Азии более справедливой. А объявление царем во всеуслышание, что он сам стал жертвой агрессии со стороны римлян, еще больше повышало его моральный престиж. Это отразилось в тех речах, которые, согласно Аппиану и Помпею Трогу, держали Пелопид, перед римлянами и сам Митридат перед своими солдатами. Там всячески подчеркивалось законное право на земли, из-за которых началась война [32] Не случайно В. Макгинг (Op. cit. Р. 80–81) оценивает деятельность Пелопида как попытку предотвратить неизбежную войну, что однако, не исключает возможность считать его миссию тактическим маневром его царя. Ср.: Sherwin—White A. Roman Foreign Policy… P. 125. .

Военные действия между Митридатом и Римом велись с некоторыми перерывами в течение почти двадцати шести лет. Они вошли в историю под названием Митридатовых войн и подразделяются на Первую (89-85 гг.), Вторую (83-81 гг.) и Третью (74/73-63 гг.). Как говорилось выше, мы не ставим задачу всесторонне исследовать их ход и военно-стратегическое значение, так как намереваемся сделать это в другом месте. Здесь же хотим обрисовать общую картину и показать их влияние на внутреннюю политику династов Понтийского царства и социально-экономические отношения в нем.

Время начала военных действий Митридат VI выбрал очень подходящее: в Италии вспыхнула Союзническая война и силы римлян были отвлечены. К тому же в самом Риме обострилась политическая борьба между Марием и Суллой, предпринимались попытки ослабить влияние сената, развернулось соперничество за право командовать римскими войсками в предстоящей войне с Митридатом. К понтийскому царю обратились за помощью даже италийские союзники, прося его высадиться в Италии и идти походом на Рим. Однако царь заявил, что он сделает это только после захвата всех римских владений в Азии ( Diod . XXXVIII.2.11; Poseidonius ap . Athenaeus. V.213 с = FGrH. 87. Fr. 36. P. 246, 9 ff; Sallust . Hist. VI. 13), что служит доказательством первоочередной цели Митридата в войне - захватить все наследственные земли в Малой Азии. На это намекает также и фраза, брошенная им в речи перед войском накануне начала военных действий: "Ведь они (солдаты. - С. С.) слышали о недавно накопленных богатствах царства Аттала и о древних сокровищах Лидии и Ионии, которые они идут не завоевывать, а вступить во владение ими" ( Justin . XXXVIII.7.7). Последнее - явный намек на право распоряжаться названными территориями, которые некогда входили в состав домена персидского сатрапа Ариобарзана, сына Митридата, наместника Каппадокии, предка понтийских царей (см. гл. 1). Митридат заранее позаботился о союзниках: его поддерживало большинство греческих городов Малой Азии, Афины, карфагеняне, Египет, Сирия, Парфия, киликийские пираты, хотя реальную помощь оказали далеко не все. Тем не менее царю удалось собрать громадное войско: 190 тыс. пехоты и 10 тыс. конницы ( Memn . XXXI. 1), а по другим подсчетам, явно завышенным, даже 250 тыс. пехоты, 50 тыс. конницы, 400 кораблей и 130 колесниц ( App . Mithr. 17), что выдает его длительную и кропотливую подготовку к войне.