Евгений Коковин: Солнце в ночи

Глава шестая

БУРГОМИСТР - ПТИЦА ХИЩНАЯ

Издали острое Новый кажется совершенно голым, пустынным и необитаемым. Такое впечатление и создалось у экипажа моторной яхты "Эдванс", подошедшей к острову на расстояние четырех миль. Остров окружали коварные отмели. Капитан "Эдванса", человек бывалый и весьма осторожный, боясь посадить судно на мель, приказал отдать якоря. Матросы да и сам капитан недоумевали: что здесь нужно этому доктору Барнету? Отчаянные и смелые китобои, они не видели в этом длительном рейсе никакой пользы. Вероятно, доктор Барнет был или безумцем или праздным бездельником. Впрочем, им-то какое дело, когда яхта зафрахтована, а им платят хорошие деньги? Доктор Аллан Эдвин Барнет стоял на палубе и внимательно рассматривал в бинокль низкие песчаные берега неведомого острова. Сведения об острове Новом были самые скудные. Может быть, потому этот кусочек малоизведанной суши так и привлекал Барнета. Во всяком случае, слухи о том, что на Новом имеются залежи медной руды, он считал вполне вероятными. А если это действительно так, то его предприятие, несомненно, оправдается. - Этот остров - пасынок России, - сказал Барнет своему спутнику Артуру Крейцу. - Подумать только, сколько русские теряют на своих же землях! Ведь если даже здесь нет ископаемых, то я уверен - пушнины, птицы и рыбы в этих местах несметное множество. Я бы устроил на этом острове великолепную колонию переселенцев. - Вы великий фантазер, - улыбнулся Крейц. - Но алхимия - наука безумцев. Вы хотите обыкновенный песок превратить в золотой. Однако ученым это не дано. Это дано только волшебникам и магам, таким, как Артур Крейц! Возьмите лучше полкварты забортной воды и пойдемте в каюту. Я мигом превращу эту воду острова Нового в первосортный ром. Все равно уже поздно. Когда вы думаете навестить этого пасынка России, как остроумно вы его назвали? - Мы отправимся на разведку завтра утром, - ответил Барнет. - Нужно отдохнуть, да и русские говорят: утро вечера мудренее. Была уже полночь, а полярное бледное солнце так и не заходило. Северный океан был тих. Лишь отлогие волны мертвой зыби чуть покачивали яхту. Вблизи яхты появилась одинокая огромная птица. Изредка она тяжело взмахивала длинными крыльями и потом долго парила, высматривая добычу. - Что это за орел? - спросил Артур Крейц, насмешливо и в то же время с удивлением наблюдая за зловещим полетам неведомой птицы. - Это самая крупная и самая хищная чайка, - пояснил доктор Барнет. Русские промышленники называют ее бургомистром. Гроза птичьих базаров! Аллану Барнету уже приходилось бывать в полярных странах. Кроме того, он изучил много полярной литературы, и его познания в этой области были достаточно обширны. Бургомистр - сильная и свирепая птица. Очень часто она не ловит рыбу сама, а отнимает у других птиц. Она пожирает птичьи яйца, беззащитных птенцов и нападает на слабых пернатых. - Бургомистр мне не нужен, - сказал Крейц. - Я мечтаю о белом медвежонке! Барнет попросил капитана подготовить к утру шлюпку. Дальнейший разговор продолжался уже в каюте доктора. - Металлическое золото я здесь найти не надеюсь, но мягким золотом мы будем обеспечены в достатке. Вы знаете, что называется мягким золотом? - Пушнина? - догадался Артур Крейц. - Совершенно верно, - подтвердил Барнет. - Кроме того, в самое ближайшее время я составлю отчет для нашего патрона. При положительных результатах моих исследований на Новом будет наша колония или в крайнем случае концессия. А потом... потом, я думаю, остров вообще можно будет приобрести... Крейц понимающе и весело взглянул на Барнета. - Вы - бургомистр! - сказал он, вспомнив большую, только что виденную птицу и объяснения доктора. - Этим будут заниматься уже другие, не я, - защитился Барнет. - Мое дело наука, исследования. - Я пошутил, доктор. Не обижайтесь. Занимайтесь, чем вам заблагорассудится. Вы обещаете мне белого медвежонка? - С белыми медведями у меня связано крайне неприятное воспоминание... - Расскажите, - попросил Крейц. - А я в это время приготовлю по большой рюмке рому. Не бойтесь, не из забортной воды. Рассказывайте, я слушаю, доктор. Барнет устало опустился в кресло. - Рассказывать, собственно, нечего да и не очень приятно вспоминать. Четыре года назад я участвовал в одной полярной экспедиции... И Барнет рассказал, как в отсутствие путешественников их лагерь посетили белые медведи и сожрали не только мясо, сухари, но также кофе, продовольственные и спальные мешки и даже американский флаг. Артур Крейц хохотал до слез. - Вот это аппетит! Завидный аппетит! - Не смейтесь, - сам смеясь, сказал Барнет. - Если вы заведете медвежонка, то ваш флаг тоже будет под постоянной угрозой! - У меня, к счастью, нет флага. - Крейц поднял бокал. - Ваше здоровье, доктор, и за того белого медведя, которого мы приручим. - Остерегайтесь, Крейц! Белый медведь - символ России. У Артура Крейца настроение все больше поднималось. - А я Россию приручать не собираюсь. Я не Наполеон. И мои намерения не так уж велики, доктор. Я приручу то, что интересно для публики - белого медвежонка и... - Крейц умолк, многозначительно посмотрел на Барнета и продолжал: - Что же касается символов и прочей чепухи, то ни во что это я не верю. Вы же знаете, я сам маг, я всемогущий! Амулеты и идолы эскимосов мне, правда, нужны, но совсем для другой удачи и для других молитв. - В этих местах живут не эскимосы, а самояды. Русские зовут этих интересных людей самоедами. Но не думайте, что они сами себя едят. Вас они тоже кушать не будут. У них достаточно оленьего мяса и дичи. - Барнет поднялся и потянулся. - Давайте спать. Завтра нам предстоит многое сделать и многое увидеть. - До свиданья, доктор. До завтра. Теперь я должен спать и не думать о белых медведях. У русского писателя Толстого в одной книге мальчики придумали игру: стоять в углу и не думать о белых медведях. Это довольно трудно. Теперь я не могу не думать о белых медведях и об этих... как вы их назвали, туземцах... Самояды, - подсказал Барнет. - Вот-вот. Мне хочется поскорее увидеть этих самоядов. Крейц вышел на палубу и еще долго смотрел на угрюмые берега острова Нового. Артуру Крейцу было уже за сорок, и за свою жизнь он повидал полмира. По образованию - инженер-строитель, он никогда ничего не строил. Зато он охотно и много занимался прикладной механикой и химией. В разговоре с Барнетом Артур Крейц не случайно и не шутя называл себя магом. Еще в ранней молодости он увлекся иллюзионизмом, связал себя с цирком и стал успешно выступать на аренах и эстрадах. Для авантюристической натуры Артура Крейца это было значительно интереснее и выгоднее, чем строить здания, мосты и дороги. Талантливый фокусник-европеец совершил большое путешествие по восточным странам и многому там научился по своей хитроумной чародейской профессии. Но от восточных халатов, чалм и таинственных магнетизерских пассов Крейц отказывался. Обычно он выступал во фраке и в цилиндре. Крейц понимал: восточная бутафорская экзотика уже порядком поднадоела пресытившимся европейцам и американцам. Крейц побывал и в России и недурно владел русским языком. Он узнал о предстоящем путешествии Барнета и предложил ему свои услуги в качестве переводчика. Но были у него иные замыслы. Имея уже немалое состояние, Артур Крейц теперь все реже и реже заключал контракты, но своего дела не только не бросал, но всемерно его совершенствовал. Для доктора Барнета Артур Крейц был всего-навсего симпатичным человеком, невинным фокусником-иллюзионистом и беспечным искателем приключений. Потому Барнет легко и согласился взять его с собой в полярную экспедицию. - Я бывал почти всюду, кроме полярных стран, - говорил Крейц доктору. Кроме того, я хочу достать белого медвежонка. Я хочу, чтобы моим ассистентом был царь Заполярья. Я приручу и выучу его многим штукам. Это будет оригинально - медведь-ассистент при иллюзионе. Крейц следил за парящим полетом ненасытного бургомистра и думал о белом медведе и о людях, которых зовут самоядами: "Мне нужен хоть один житель с острова Нового!"