Евгений Коковин: Солнце в ночи

Глава двадцать четвертая

КРЕЙЦ СТРЕМИТСЯ К ЦЕЛИ

Буран застиг упряжки Степана Ардеева на полпути к стойбищу Валеев. Он так разбушевался, что пришлось сделать привал. Матросы пытались установить палатку, но это не удалось. Шквальные порывы ветра рвали из рук брезент, снег слепил и не позволял работать. Люди боялись потерять друг друга в воющей снежной сумятице. С помощью Олафа и Якоба Степан составил: нарты рядом. Все шестеро залегли на нарты, укрывшись палаточным брезентом. Когда пурга только начиналась, Крейц и матросы посмеивались: "Это в середине-то лета снег!" Даже доктор Барнет вначале не проявлял беспокойства, хотя знал, что и лето в Арктике бывает коварным. Но по мере того, как ветер становился все яростнее, а снег жестче и непроницаемее, шутки поубавились. Под брезентом Крейц задремал, а когда проснулся, то ему показалось, что он заживо погребен. Заваленный снегом брезент давил на плечи, дышать было тяжело. А кругом стоял такой дикий шум, что Крейцу казалось - наступает конец света. - Доктор, - позвал Крейц. - Вы живы? - Плохо дело, - отозвался Барнет. - Нужно что-то предпринимать. Я продрог. Нас может занести снегом... Спросите Степана, что нам делать... Крейц едва разыскал Степана, разбудив Олафа. На вопрос Крейца Степан ответил: "Надо ждать". - Чертов островок! - выругался Крейц. - Сколько ждать? - Не знаю сколько, - невозмутимо ответил Степан. - Может быть, очень долго. Вставать сейчас нельзя! Так они и пролежали всю пургу, засыпая, просыпаясь и накоротке уныло переговариваясь. - За такую пытку я должен получить мое вознаграждение, - сказал Крейц. - Я беру самояда и медведя, и больше мне ваш остров не нужен. Игру нужно заканчивать, а выигрыш положить в карман. -Я должен работать, - заявил Барнет. - Мой выигрыш еще далеко. Многое будет зависеть от ответа патрона. Но то что мы затратили - средства, время и энергию, - все это должно быть оправдано. - Совершенно верно, - согласился Крейц. - Но нужно действовать. "Кого легче взять - Санко или медвежонка? - размышлял Крейц. - Для Санко есть Олаф и Якоб, они справятся. За медведем нужно ехать на север с охотниками. Для этого есть спирт, можно отдать ружье..." В стойбище аргиш Степана Ардеева прибыл в полдень, когда было уже совсем тихо и только снежные сугробы и заструги напоминали о большой пурге. Приезд иностранцев всполошил стойбище. Взрослые мужчины после бурана еще не вернулись из стада. Женщины и ребятишки окружили прибывшие упряжки, радуясь возвращению Степана. Его длительное отсутствие тревожило ненцев. Нередко бывало, что охотники и рыбаки не возвращались и более продолжительное время. Но в стойбище знали, что Степан Ардеев уехал с нгани яндер - с иностранцами и что один нгани яндер владеет могуществом пума - всемогущего бога. Женщины из чумов Ардеевых и Хатанзеев уже видели иностранцев и показывали женщинам из стойбища Валеев на Артура Крейца: "Вот он, тот, что дышит огнем и превращает простую воду в сярку, в водку!" На Крейца смотрели со страхом и любопытством, а одна из ненок - Анна Валей - принесла кружку с водой и сказала: - Сделай водку! Крейц рассмеялся и оттолкнул женщину. Степан, доктор Барнет и Ольсен, ничего не поняв, с недоумением смотрели на Крейца и на Анну. На этот раз гости зашли в чум к Ардеевым. В пути они проголодались я, не разговаривая, принялись за еду, в изобилии выставленную матерью Степана. Опять тут были оленина, гуси и рыба голец с резким, противным запахом. К удивлению гостей, этот голец оказался необычайно нежным и вкусным. То был особый способ приготовления рыбы - "засол с запашком", как о нем говорят русские промышленники. Разговор начался только за чаем. Впрочем, это был не чай, а кофе из запасов иностранцев. Но ненцы и кофе называли чаем. - Степан, - сказал Крейц, - мне нужен маленький белый живой медведь. - Маленький медведь? - Степан заулыбался. - Маленький сэрако сейчас нету. Сэрако вырос. Сейчас лето - сэрако далеко, на севере. Это знает Санко, он убил десять, еще половину и еще два раза столько. - Тридцать? - удивился Крейц и перевел Барнету. - Тридцать, - подтвердил Степан. - Это невероятно! Такой молодой... А где он сейчас? - спросил Барнет. - Да, где же Санко? - осторожно осведомился у Степана Крейц. - Спроси у матери! Крейца тревожила мысль, знают ли жители стойбищ о его столкновении с молодым ненцем. - Санко уехал с русским, - ответила мать на вопрос Степана. - Куда? Надо опросить у его матери и у Нанук. - С русским? - еще больше встревожился Крейц. - Кто этот русский? Вспомнив о Нанук, Степан пошел в чум Валеев и вскоре вернулся с девушкой. Нанук была в панице, сшитой из шкур белых оленей. Богато и затейливо отделанная матерчатым многоцветьем, эта паница - совершенство рукодельного искусства - вызывала всеобщее восхищение. Она восхитила и Барнета и Крейца. - Это прекрасно! - прошептал очарованный Барнет. - Экзотика! Королева Заполярья! - воскликнул Крейц. Нанук, не понимая их языка, поклонилась и села возле матери Степана. Залюбовавшись девушкой и ее нарядом, Крейц вожделенно подумал: "Санко и Нанук - будущие муж и жена. Это просто роскошно! Мне легче их увезти. Это нельзя упустить! Об остальном надо подумать! Скорее домой, в Европу! Бог с ним, с этим доктором Барнетом! Пусть он думает о концессиях, колониях и факториях на этом диком острове. Мне здесь делать больше нечего. Если не будет медведя, нужно заполучить на "Эдванса" Санко и Нанук. Они будут вместе, к ним нужно хорошо относиться, и они вдвоем успокоятся. Это - мой выигрыш!" -- Налей, Якоб, по бокальчику! - воодушевленный своими новыми мыслями, обратился Крейц к матросу. Якоб не замедлил выполнить распоряжение. Барнет хотел возразить, взглянул на Крейца: "С чего бы это?" Но понял и промолчал. Якоба и Олафа нанял на свои средства Крейц, они были в его подчинении. Да и ответный взгляд Крейца был достаточно выразительным: "Не мешайте, я добиваюсь своей цели!" - Леди я налью сам! - сказал Крейц и достал из мешка бутылку рому. Доктор, я надеюсь, вы тоже не откажетесь? Все выпили. - Саво! - оказал Крейц, подражая ненцам. - Теперь можно поговорить. Степан, опроси ее, где Санко. - Санко уехал к морю, - не дожидаясь обращения Степана, ответила по-русски Нанук. "Это еще ближе к цели", - смекнул Крейц, и в его голове моментально наметился план действий. Нанук нужно взять в проводницы. Степана уговорить поехать с каким-нибудь другим охотником за медвежонком, назначив им вознаграждение. "Эдванс" скоро должен быть уже у острова. Если Нанук будет на яхте, там будет и Санко. Может быть, удастся помириться с Санко и добиться цели без инцидентов и трепки нервов. Не имея ни малейшего представления о намерениях Крейца, простодушная, веселая и услужливая Нанук сразу же согласилась проводить гостей к морю. Со Степаном договориться оказалось труднее. В летнее время даже в северной частя острова медведи встречаются редко. Кроме того, одно - медведя найти, другое - убить и третье, самое трудное, - взять его живым. - Вот если бы был Санко! - сказал Степан. - С Санко я бы пошел за медведем. А потом начальник обещал Степану ружье... - Он правильно говорит, - оживился Крейц. - Вы, доктор, хотели подарить Степану ружье. Нужно держать слово! - Я же не отказываюсь, - проворчал Барнет, которому не нравились действия Крейца. Эти действия расстраивали планы доктора. - Слово нужно держать! - повторил Крейц, понимая, какое значение будет иметь подарок Степану. Если вам жаль свое, возьмите у Ольсена. На "Эдвансе" есть оружие. Получив ружье, Степан был вне себя от радости. Теперь с ним разговаривать было уже проще. На другой день Крейц, Нанук, и два матроса на двух упряжках поехали к морю. Степан двинулся с братом на север попытать счастья на ловле медведя. Барнет и Ольсен остались в стойбище продолжать исследования.