Артур Конан-Дойль - Повести и рассказы разных лет

- Беги назад, Билл, и передай, что мы скоро придем, - сказала женщина, и гонец пустился вприпрыжку обратно через поле, нелепо вскидывая на бегу ноги.

- Послушай, мамочка, а как фамилия нашего Билла? - спросила внезапно Долли, просто так, из любопытства.

- Да нет у него никакой фамилии.

- Нет фамилии?

- Нет, дочка. Он ведь подкидыш, и никто не знает, кто были его отец и мать. Мы взяли его из богадельни в семилетнем возрасте рубить кормовую свеклу на силос, и вот уже почти двенадцать лет он живет на ферме. Как он был тогда просто Биллом, так и остался.

- Как интересно! Не представляю, как это можно жить без фамилии? А как будут называть его жену?

- Понятия не имею. Об этом будем думать, когда он сможет себе позволить таковую иметь. А теперь, милая моя, приготовься. Вон идут по полю твой отец и Адам Уилсон, Я ведь хочу только надежно пристроить тебя, доченька. Адам очень порядочный молодой человек. Он носит синий бант и имеет счет в почтовом отделении. [Синий бант, или синяя лента, отличительный знак принадлежности к Обществу трезвости.]

- Хотелось бы мне знать, который из двух любит меня сильнее, - молвила девушка, вглядываясь из-под полей шляпки в приближающиеся фигуры, - тогда и я полюбила бы его всей душой. Но ты не волнуйся, мамочка, я знаю, как мне это выяснить, и нечего тебе лишний раз переживать.

Кандидат в женихи оказался молодым человеком довольно высокого роста, в сером костюме и соломенной шляпе, украшенной черно-белыми ленточками. Он курил трубку, но, приблизившись к дамам, поспешно спрятал ее в нагрудный карман, шагнул им навстречу и протянул руку, нервно сжимая другой часовую цепочку.

- Ваш покорный слуга, миссис Фостер. А вы как поживаете, мисс Долли? Еще декада, и придет пора убирать ваш урожай, не так ли?

- Плохая примета в наших краях - загадывать заранее, - проворчал фермер Фостер, бросая тревожный взгляд на небо.

- Все в руце Господней, - молвила миссис Фостер, набожно склоняя голову.

- Господь, конечно, нас не оставляет, но мне сдается, что в последние годы Он вроде бы малость подзабыл, как надо управлять погодой. Ну да ничего, в этом году, даст Бог, отыграемся. А ты, мать, что делала в городе?

Пожилая пара ушла вперед, в то время как молодые люди отстали, в основном благодаря стараниям кавалера, который нарочно укорачивал шаги, чтобы еще больше увеличить дистанцию.

- Послушайте, Долли, - начал он, наконец, взглянув на девушку и слегка покраснев от смущения, - я только что имел разговор с вашим отцом - вы знаете, насчет чего.

Долли, однако, явно не знала, о чем беседовал с ее отцом молодой человек. Более того, она об этом не имела ни малейшего представления. На ее прелестном веснушчатом личике было написано откровенное любопытство и ожидание.

Такая тактика заставила Алама Уилсона несколько смешаться и покраснеть еще больше.

- Вы прекрасно знаете, о чем у нас шла речь! - нетерпеливо выпалил он. - Я говорил с ним о женитьбе.

- Как, неужели вы хотите жениться на моем папочке?!

- Ну вот, всегда вы так! Вам хорошо надо мной смеяться, а я ведь серьезно говорю, Долли. Ваш отец сказал, что не возражает, если я стану членом вашей семьи. Вам давно известно, как сильно и верно я люблю вас...

- Как же мне может быть это известно?

- Но ведь я сам говорю вам. Неужели этого мало?

- А вы пытались хоть раз доказать мне вашу любовь?

- Доказать? Дайте мне любое задание - и сами увидите, как я с ним справлюсь.

- Иными словами, до сих пор вы ничего не сделали?

- Я не понимаю. Я сделал все, что только мог.

- А что вы скажете об этом? - и она вытащила из корсета изрядно помятый побег дикого шиповника, что цветет по обочинам дорог в сельской местности. Вам ни о чем не напоминает этот цветок?

Адам улыбнулся и хотел было ответить, как вдруг брови его грозно нахмурились, губы плотно сжались, а глаза засверкали гневом при виде показавшейся вдали человеческой фигуры, быстро приближающейся к ним. Устремив свой взор в ту же сторону, девушка увидела на тропинке через три поля одетого в черное стройного, худощавого мужчину.

- Кажется, сюда идет мой добрый друг мистер Элиас Мейсон, - спокойно заметила она.

- Ваш добрый друг?! - в ярости Адам Уилсон начисто позабыл о сдержанности. - Знаю я, что это за друг! Интересно, какого черта он шляется сюда по вечерам через день?

- Быть может, он задает себе тот же вопрос, только в отношении вас?

- Вы полагаете? Хотелось бы мне, в таком случае, чтобы он сам меня спросил. Уж я бы ему ответил, да так, что все очень быстро станет понятно.