Артур Конан-Дойль: Родни Стоун

Рывком он подтянул меня вверх, и в следующий миг мы были в доме с привидениями.

Деревянный пол гулко охнул, когда мы спрыгнули с подоконника; казалось, внизу глухими раскатами отдавалось эхо. Мы застыли на месте, но тут Джим расхохотался.

- Ну совсем как старый барабан! - воскликнул он. - Сейчас засветим огонь, Родди, и поглядим, что тут есть.

У него в кармане оказались свеча и трутница. Пламя разгорелось, и мы увидели каменный свод и широкие сосновые полки, уставленные запыленной посудой. Мы попали в буфетную.

- Сейчас я покажу тебе дом, - весело сказал Джим и, распахнув дверь, первым вступил в зал. Помню высокие, с дубовыми панелями стены, украшенные оленьими головами, и в углу - белый мраморный бюст, при виде которого у меня сердце ушло в пятки. Отсюда можно было попасть во многие комнаты, и мы переходили из одной в другую - кухня, посудная, малая гостиная, столовая, - и всюду так же удушливо пахло пылью и плесенью.

- Тут они играли в карты, Джим, - вполголоса сказал я. - Вот за этим самым столом.

- Смотри-ка, и карты еще лежат! - воскликнул Джим и снял со столика побуревшее полотенце. Под ним и в самом деле оказались игральные карты, колод сорок, не меньше, - они лежали на этом месте с той самой трагической ночи, когда здесь играли в последний раз - еще до того, как я родился.

- Интересно, куда ведет эта лестница? - сказал Джим.

- Не ходи туда! - закричал я и схватил его за руку. - Она, наверно, ведет в комнату, где его убили.

- Откуда ты знаешь?

- Священник говорил, что на потолке они увидели... Ой, Джим, и сейчас видно!

Он поднял свечу - прямо над нами на белой штукатурке темнело большое пятно.

- Кажется, ты прав, - сказал Джим, - но я все равно пойду погляжу.

- Не надо, Джим, не надо! - взмолился я.

- Замолчи, Родди! Если боишься, можешь не ходить. Я мигом вернусь. Что толку искать встречи с привидениями, если... Боже милостивый, кто-то спускается по лестнице!

Я тоже услышал шаркающие шаги в комнате наверху, потом под чьими-то ногами скрипнула ступенька - раз, другой, третий... Лицо Джима было словно выточено из слоновой кости - рот полуоткрыт, глаза устремлены на черный проем двери, за которым начиналась лестница. Он все еще держал свечу в высоко поднятой руке, но пальцы его вздрагивали и тени прыгали со стен на потолок. У меня просто подкосились ноги - я опустился на пол и скорчился позади Джима, крик ужаса замер у меня в горле. А шаги приближались.

Потом, едва осмеливаясь смотреть и, однако, не в силах отвести глаза, я различил в углу, где начиналась лестница, смутные очертания человеческой фигуры. Стало так тихо, что я слышал, как бьется мое перепуганное сердце, а когда снова поднял глаза, фигура исчезла, и только вновь глухо поскрипывали ступени. Джим кинулся вдогонку, а я почти без чувств остался в комнате, освещенной теперь лишь луною.

Но так продолжалось недолго. Джим вернулся, взял меня под руку и потащил прочь из дома. Он заговорил лишь когда мы очутились в прохладном ночном саду.

- Можешь стоять на ногах, Родди?

- Могу, только меня трясет.

- Меня тоже, - сказал он, проводя рукой по лбу. - Прости меня, Родди. Напрасно я впутал тебя в такую историю. Но я думал, это все одни разговоры. Теперь-то и я вижу, что нет.

- Джим, а вдруг это был человек? - спросил я; на свежем воздухе, услыхав лай собак на окрестных фермах, я немножко пришел в себя.

- Это был дух, Родди.

- Откуда ты знаешь?

- Я шел за ним по пятам - и он ушел в стену, точно угорь в песок. Родди, ты что, что с тобой?

Все мои страхи опять вернулись, и меня опять стала бить дрожь.

- Уведи меня отсюда, Джим! Уведи меня! - закричал я. А сам не мог отвести глаз от дубовой аллеи. Джим посмотрел туда же. В темноте кто-то шел под дубами прямо к нам.

- Тише, Родди! - прошептал Джим. - Клянусь богом, будь что будет, но теперь уж я его поймаю.

Мы замерли, неподвижные, точно стволы деревьев позади нас. Кто-то тяжело ступал по песку, и из тьмы на нас надвинулась коренастая фигура.

Джим кинулся на нее, как тигр.

- Уж ты-то, во всяком случае, не дух! - воскликнул он.

- Что за черт! Пусти, не то я сверну тебе шею.

Сама по себе эта угроза не подействовала бы на Джима, если бы не знакомый голос.

- Дядя! - воскликнул он.

- Да это же Джим, черт меня подери! А еще кто? Провалиться мне на этом месте, да это же Родни Стоун! Какая нелегкая занесла вас сюда в такой час?

Мы вышли на освещенное луной место - перед нами стоял Чемпион Гаррисон собственной персоной, на плече большой узел, а лицо такое удивленное, что, не будь я до смерти напуган, я бы непременно улыбнулся.