Артур Конан-Дойль - Состязание

- Слухи! - сердито вскричал Нерон. - На что ты намекаешь, Арсений? Говорю тебе, что этот малый - невежда и выскочка с повадкой грубияна и голосом павлина! И еще говорю тебе, что многие среди народа провинились не меньше, чем он: я слышал собственными ушами, как они хлопали ему, когда он спел свою смехотворную песню. Я уже почти решился сжечь этот город, у которого такие нечуткие уши, - пусть помнит Олимпия, как я побывал у нее в гостях!

- Нет ничего удивительного, Цезарь, что они высказались в его пользу, - ответил воин. - Сколько я понял из разговора, тебе - даже тебе! - было бы не стыдно выйти и побежденным из этого состязания.

- Мне? Побежденным? Ты рехнулся, Арсений! На что ты намекаешь?

- Никто не знает этого человека, великий Цезарь. Он спустился с гор и снова исчез в горах. Ты заметил дикую, необычную красоту его лица? Повсюду шепчутся, что великий бог Пан, в виде особой милости, снизошел до смертного, чтобы помериться с ним силою искусства.

Угрюмые складки на лбу Нерона разгладились.

- Конечно, Арсений! Ты прав. Никто из людей не осмелился бы бросить мне такой дерзкий вызов. И каков рассказ для римлян! Пусть гонец едет нынче же в ночь и пусть поведает им, как их император поддержал сегодня в Олимпии честь Рима!