Алексей Гудзь-Марков: Индоевропейцы Евразии и славяне

Высохшие русла Жан-Дарьи достигают течения Амударьи в районе современного города Нукус. Западным продолжением исчезнувшей реки являются левые рукава Амударьи, достигающие озера Сарыкамыш, от которого русло погибшей реки поворачивает на юг в сердце Каракумской пустыни. Сухое русло в Каракумах называется Узбой. На широте Бухары русло Узбой поворачивает на запад и, пройдя между северо-западными отрогами хребта Копетдаг, достигает Каспийского моря. Устьем Великой среднеазиатской реки служил залив Красноводска и, возможно, залив Кара-Богаз-Гол.

Южными притоками ушедшей в пески реки Чу — Жан-Дарья — Узбой являлись реки, отслеживаемые современными реками Талас, Сырдарья, Амударья с притоками Зеравшан, Мургаб, Тед-жен и множество небольших горных потоков Копетдага, ныне теряющихся в песках Каракума. С севера главное речное русло Средней Азии вбирало воды озера Балхаш с его восточнотяныпань-скими притоками, воды реки Сарысу, питающейся влагой Восточноказахского мелкосопочника, реку Тургай, несущую воды с отрогов Южного Урала и словно отворяющую ворота влаге Западной Сибири, через Тургайскую низменность, на юг в долину Турана.

Одновременное существование могучей полноводной реки Средней Азии, способной проложить существующее и доныне громадное русло и донести воды на протяжении нескольких тысяч километров от Иссык-Кульской долины до Каспия, и Аральского моря, ныне главного накопителя влаги ледников Тянь-Шаня и Гиндукуша, весьма сомнительно. Правильнее сказать — одновременное их существование невозможно. После гибели Великой среднеазиатской реки оставшейся влаги и ее энергии, идущих с горных систем, замыкающих равнину с юга, хватило на создание ныне гибнущего Аральского моря. Авестийские и ведические тексты II–I тыс. до н. э., корни которых уходят в глубины V–III тыс. до н. э., изобилуют упоминаниями о Великой реке, бассейн которой некогда служил домом арийским народам континента. Письменно зафиксированные исторические источники II–I тыс. до н. э., созданные на востоке Средиземноморья (Эллада, Ближний Восток, Малая Азия, Египет, Месопотамия), указывают на продвижение огромных масс пастушеского и земледельческого населения из районов Средней Азии, Нижней Волги, юга Урала и Ирана на запад в Малую Азию, в дельту Нила и на юг Балканского полуострова. Главная цель передвижения — стремление обрести плодородную землю и воду, а причина — страшная засуха, поразившая центр Евразии в конце III, на протяжении II и I тыс. до н. э.

Данные археологии, полученные в степях Евразии, пролегших от Днестра на западе до Алтая на востоке, также указывают на нескончаемый на протяжении V–I тыс. до н. э. и особо усилившийся в III–II тыс. до н. э. поток полукочевых пастушеско-земледельческих индоевропейских народов, шедших из районов Средней Азии, юга Урала, Нижней Волги, Дона и Днепра в центр Европы, на Нижний и Средний Дунай и далее в Скандинавию, Британию, на Пиренеи, Апеннины, Балканы и одновременно идущие на юг в Афганистан, Иран, Индию, в Малую Азию.

Одними из наиболее ярких символов степного евразийского происхождения индоевропейских культур Европы являются многочисленные курганы, начиная с середины IV тыс. до н. э. буквально усеявшие Европу от Скандинавии до Апеннин и от Ирландии до юга Урала.

Знание о погибшей Великой реке Средней Азии необходимо для понимания самого хода индоевропейской истории континента. Катастрофа, связанная с изменением водного режима в Средней Азии, оказалась одной из важнейших пружин эпического перемещения индоевропейцев IV–I тыс. до н. э. из центра на запад и на юг Евразии.

Начиная с X тыс. до н. э. население Средней Азии, Иранского плоскогорья, Месопотамии, Переднего Востока и Малой Азии (Анатолии) достаточно активно осваивает формы ведения пока еще примитивного хозяйства, во многом основанного на поисках и потреблении того, что давала людям природа, без использования собственных производительных сил. Тем временем у охотников появляются лук и стрелы. Началось повсеместное приручение некогда диких животных, и среди них — собаки. Люди стремились выращивать растения, которые прежде собирали в дикорастущем виде.

В Европе человек получил условия, способствующие началу перехода от выживания путем охоты и собирательства к зарождению промышленного производства пищи, улучшению жилища, усовершенствованию орудий труда не менее чем на тысячу лет позже, нежели в Азии. Близость ледника к Европейскому континенту на заре современной человеческой цивилизации сыграла, в определенном смысле, консервативную роль в развитии местного производящего хозяйства. Первенство Азии перед Европой в развитии сельского хозяйства, животноводства, в прикладных искусствах и ремеслах, в металлургии, в производстве наступательного вооружения длилось вплоть до II тыс. до н. э. Хотя и в I тыс. до н. э. Азия еще во многом опережала Европу, отдавая ей накопленные за десять тысяч лет собственного прогресса знания и навыки. Начиная с V и особенно в IV тыс. до н. э. шло активное проникновение влияния древних культур Передней и юга Средней Азии в степи Туранской долины, юга Сибири, Урала, России и на Балканы, а с середины IV тыс. до н. э. также и в Центральную, Северную и Западную Европу. Древнейшая высокоразвитая цивилизация Месопотамии, Ирана, юга Туркмении, пережив в V–IV тыс. до н. э. величайший хозяйственный, культурный и духовный взлет, уже в III тыс. до н. э. ощутила начало грядущего упадка.