Г. Штоль: История Древнего Рима в биографиях

Цицерон умер 7 декабря 43 г. почти 64 лет от роду. Убийцы принесли его голову и отрубленную руку Антонию в то время, когда он был на рынке в народном собрании. Он принял трофей с громкой радостью и заплатил убийцам 250 тыс. динариев, что составляло десятикратную цену за голову опального. После того как Фульвия, супруга Антония, с наглой насмешкой надругалась над ненавистной головой, а язык оратора проколола булавками, голова и рука, по приказу Антония, были выставлены напоказ на ораторской трибуне, с которой так часто раздавался против него голос убитого, От слез и горя люди едва могли поднять глаза, чтобы посмотреть на эти дорогие члены.

Так Цицерон, величайший оратор Рима, нашел трагический конец, после того как он незадолго перед тем, достигнув вновь вершины блеска и почета, с самоотверженным мужеством ратовал за свободу своего отечества, за существование республики. За несколько месяцев до этого он в одной из своих филипийских речей сказал: «Такова моя судьба, что я не могу ни победить без республики, ни быть побежденным без нее». Республика побеждена, и передовой боец ее лежит бездыханный. Конечно, нужна была бы сила свыше человеческой, чтобы спасти от погибели распадавшееся здание Римской республики, после того как республиканская доблесть исчезла из среды выродившегося поколения, а Цицерон, при всей доброй воле, не был сильным характером, не был великим государственным человеком. Благородной любви к отечеству никто в нем, разумеется, отрицать не станет; но ему недоставало политической прозорливости, твердой цели и непреклонной силы воли. Мгновенная опасность внушала ему, правда, мгновенное мужество, но только слишком скоро начинал он колебаться и тревожиться и думать о собственной безопасности. Поэтому его не без основания укоряют в изменчивости политической окраски. В начале своего поприща он примкнул к народу и к Помпею и старался выдвинуться этим путем; став консулом, он перешел на сторону аристократии, но вместе с тем поддерживал Помпея, ее тогдашнего противника. Затем он пристает к триумвирам Помпею и Цезарю, а когда последние рассорились, он сохраняет связи с обоими, обращается без достаточной решимости на сторону Помпея, входит в соглашение с Цезарем, победителем. После смерти Цезаря он ликует и делается передовым бойцом сената. Во всем этом, конечно, много непостоянства и неустойчивости; но нам не следует за это слишком строго судить его. Для того чтобы среди тогдашней смены обстоятельств, при беспорядочной борьбе партий и лиц неуклонно шествовать по одному пути, необходимы были проницательный взгляд и сильная, могучая воля, которые даются немногим; и нет сомнения, что его благонамеренное стремление мириться и соглашать, улаживать смуты, поддерживая существование государства, много способствовало тому, что он становился то на эту, то на другую сторону. Цицерон вообще был натура мягкая, раздражительная и подвижная, легко и скоро поддававшаяся напору противоположных настроений и ощущений; несамостоятельный и нетвердый в себе, он охотно опирался на других, сообразуясь с их суждениями. Эти слабости мы ему прощаем, так как они не безусловно зависели от его воли; более однако, должны мы порицать его тщеславие и хвастливость. Но, помимо этого, характер Цицерона представляет много почтенных и привлекательных сторон. Нельзя не ценить высоко его нравственной безупречности в такое испорченное время, его умеренности в наслаждениях, его бескорыстия, нежной любви и заботливости к своему семейству, его склонности ко всему высокому и благородному; мы удивляемся его неустанной деятельности на пользу государства и друзей своих, неутомимому прилежанию, с которым он с молодых лет работал над своим образованием и в течение всей своей жизни разрабатывал науки, как из любви к умственной деятельности, так и ради службы своему народу и его славе. Как оратор, ученый и писатель он оказал своему народу величайшие услуги. Цезарь выразился о нем: «Его триумф и лавры великолепнее триумфов и лавров полководца, ибо он, расширив пределы римского духа, предпочтителен тому, кто расширил пределы римского господства». Смолоду он разнообразнейшими учеными занятиями приобрел себе богатый запас познаний, и многостороннее умственное развитие обратил на пользу современников и потомства как путем ораторского искусства, в котором он достиг высшего совершенства, так и многочисленными сочинениями риторического и философского содержания. В то же время, соревнуясь с греками, научные сокровища которых перенесены им на почву Лациума, он редким мастерством в обращении с латинским языком оказал на разработку его такое влияние, что он во все времена почитался образцом классического изящества в латинской речи.