Иосиф Линдер - Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский

«Товарищи! Началась уличная борьба восставших рабочих с войсками и полицией. В этой борьбе может много погибнуть наших братьев, борцов за свободу, если вы не будете держаться некоторых правил. <���… >

1. Главное правило – не действуйте толпой, действуйте небольшими отрядами в три-четыре человека, не больше. Пусть только этих отрядов будет возможно больше, и пусть каждый из них выучится быстро нападать и быстро исчезать. Полиция старается одной сотней казаков расстреливать тысячные толпы. Вы же против сотни казаков ставьте одного-двух стрелков. Попасть в сотню легче, чем в одного, особенно если этот один неожиданно стреляет и неизвестно куда исчезает. Полиция и войска будут бессильны, если вся Москва покроется всеми этими маленькими неуловимыми отрядами.

2. Кроме того, товарищи, не занимайте укрепленных мест. Войско их всегда сумеет взять или просто разрушить артиллерией. Пусть нашими крепостями будут проходные дворы, все места, из которых легко стрелять и легко уйти. Если такое место и возьмут, то никого там не найдут, а потеряют много. Всех же их взять нельзя, потому что для этого каждый дом нужно населить казаками.

3. Поэтому, товарищи, если вас кто-нибудь будет звать идти куда большой толпой и занять укрепленное место, считайте того глупцом или провокатором. Если это глупец – не слушайте, если провокатор – убивайте. Всегда и всем говорите, что нам выгоднее действовать одиночками двойками, тройками, что это полиции выгодно расстреливать нас оптом, тысячами.

4. Избегайте также ходить теперь на большие митинги. Мы увидим их скоро в свободном государстве, а сейчас – нужно воевать и только воевать. Правительство это прекрасно понимает и нашими митингами пользуется для того, чтобы избивать и обезоруживать нас.

5. Собирайтесь лучше небольшими кучками для боевых совещаний, каждый в своем участке, и при первом появлении войск рассыпайтесь по дворам. Из дворов стреляйте, бросайте камнями в казаков, потом перелезайте на соседний двор и уходите.

6. Строго отличайте ваших сознательных врагов от несознательных, случайных. Первых уничтожайте, вторых щадите. Пехоты по возможности не трогайте. Солдаты – дети народа и по своей воле против народа не пойдут. Их натравливают офицеры и высшее начальство. Против этих офицеров и начальства вы и направьте свои силы. Каждый офицер, ведущий солдата на избиение рабочих, считается врагом народа и ставится вне закона. Его, безусловно, убивайте.

7. Казаков не жалейте. На них много народной крови, они всегдашние враги рабочих. Пусть уезжают в свои края, где у них земли и семьи, или пусть сидят безвыходно в своих казармах. Там вы их не трогайте. Но как только они выйдут на улицу – конные или пешие, вооруженные или безоружные, – смотрите на них как на злейших врагов и уничтожайте их без пощады.

8. На драгун и патрули делайте нападения и уничтожайте.

9. В борьбе с полицией поступайте так: всех чинов до пристава включительно при первом удобном случае убивайте. Околоточных обезоруживайте и арестовывайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте. У городовых только отнимайте оружие и заставляйте служить не полиции, а вам.

10. Дворникам запрещайте запирать ворота. Это очень важно. Следите за ними, и если кто не послушает, то в первый раз побейте, а во второй убейте. Заставляйте дворников служить опять-таки нам, а не полиции. Тогда каждый двор будет нашим убежищем и засадой» [37].

Член ЦК ПСР В.М. Зензинов позднее писал о московских событиях:

«Сумасшедшие дни были пережиты нами в декабре. Баррикады, ружейная стрельба, обезоружение жандармов, городовых и сумских драгун, прибывших на усмирение Москвы из Твери, попытки вызвать из казарм войска, явно сочувствовавшие революционерам, но колебавшиеся выйти на улицу… Только поздней ночью, пробираясь вдоль улицы (после девяти часов вечера под угрозой расстрела запрещено было выходить из домов), мы собирались все вместе, сплоченная группа комитетчиков. Приходили возбужденные, взволнованные всем пережитым за день. Это была маленькая квартира Л.М. Армандт в Филипповском переулке около Арбатской площади, на которой было в эти дни немало столкновений между дружинниками и драгунами. Странный вид представляла эта квартира. Многочисленные пачки патронов к маузерам, сами маузеры в деревянных кобурах, снятая с городового шашка, пачки литературы – всем этим завалены были стулья, диваны и столы… Здесь же, на столе, стояли похожие на сахарницы жестяные банки, перевязанные веревочкой: то были наши динамитные бомбы, которым так завидовали тогда социал-демократы» [38].