Конечно, было величайшей дерзостью прибывшему из Москвы коммунисту пойти к редактору респектабельной буржуазной газеты и предложить свои услуги в качестве иностранного корреспондента. Но Старик именно в такой дерзости видел успех операции. Старик - это Ян Карлович Берзин, он же Павел Иванович, человек легендарный, стоявший уже много лет у руля советской разведки.
Рихард отчетливо помнил, как все произошло. Берзин встретил его в тесном коридоре старого особняка в Знаменском переулке и сказал: "Зайди, потолкуем". А когда пришли в кабинет, спросил: "Что ты думаешь относительно Гитлера?"...
Рихард много размышлял об этом. Гитлеровцы у власти - это приближение войны, в первую очередь войны против Советской России. Он резко обрушивался на тех, кто воспринимал фашизм как временное, недолговечное явление. Партийный работник и социолог, отлично разбиравшийся в политической обстановке Германии, Зорге глубоко анализировал положение и делал вывод - дальнейшие события могут привести к объединению международной реакции, прежде всего Германии, Японии, Италии. Нужно предвидеть, что силы фашизма несомненно готовятся к широкому наступлению против демократии...
- Я думаю, - сказал Рихард, - что фашизм усиливается, наступает, и это намного повышает угрозу войны против Советского Союза.
Ян Карлович согласился с этими соображениями Зорге.
- А это значит, - добавил Берзин, - что нам надо знать планы вероятных противников, проникать в их организации... Не так ли? Это наш вклад в оборону страны. -Узнать мысли противника - значит сорвать его агрессивные планы или во всяком случае упредить их... Отвести угрозу войны - вот главное.
- Именно так! - воскликнул Зорге. - И я просил бы, Ян Карлович, послать на эту работу меня. У меня есть некоторые соображения в пользу собственной кандидатуры.
- Для этого я и пригласил тебя, - сказал Берзин. - Давай подумаем...
И они стали думать - руководитель советской разведки и боец незримого фронта Рихард Зорге.
Было много встреч в кабинете Яна Карловича Берзина. Как в шахматах, Берзин и Зорге прикидывали различные варианты, отбрасывали их, возвращались к ним, выдвигали новые, и постепенно складывался план, получивший название "Операция Рамзай".
А время не ждало. Захват Гитлером власти до предела осложнил обстановку. Фашисты - эти цепные псы германского империализма - задолго до поджога рейхстага вынашивали мысль о разбойничьем походе на Советскую страну. Их главарь открыто писал об этом.
Как-то раз, беседуя с Рихардом, Ян Карлович подошел к шкафу, взял с полки книгу в коричневом переплете и принялся ее листать. Это был перевод мракобесной книги Гитлера "Майн кампф". Берзин нашел нужное место и прочитал:
"Мы переходим к политике завоеваний новых земель в Европе. И уж если желать новых территорий в Европе, то в общем и целом это может быть достигнуто только за счет России. К этому созрели все предпосылки".
Ян Карлович швырнул книгу на стол.
- Видишь, на что они замахиваются! - сказал он. - История не простит нам, если мы упустим время, притупим бдительность. Мне кажется, мы решаем правильно: через Германию проникнуть в Японию и там добывать информацию об агрессивных замыслах фашистской Германии. Именно там!
Потом, по привычке ударяя кулаком в открытую ладонь другой руки, Берзин остановился перед Рихардом и добавил:
- В нашем деле расчет, самая дерзкая смелость, трезвый риск должны сочетаться с величайшей осторожностью. Вот наша диалектика!.. Понимаешь?
Да, Рихард понимал этого человека, которого уважал, любил, считал своим учителем. Он преклонялся перед Яном Карловичем - представителем старшего поколения революционной России.
Ян Берзин, человек с молодым лицом и неугомонным характером, был умудрен большим житейским и революционным опытом. Уже в шестнадцать лет, поротый казачьими шомполами, трижды раненный н схватке с жандармами, приговоренный к смерти, замененной потом пожизненной каторгой, Петер Кюзис сделался совершенно седым. Когда он бежал из далекой Якутии и тайком, среди ночи прибрел домой, мать не узнала его. Он усмехнулся:
- Так и должно быть... Теперь я Берзин, Ян Берзин, а Петрика не существует. Он пропал без вести где-то в Сибири, в тайге... Знаешь, мама, я взял себе имя отца. Я никогда не посрамлю его, никогда!..
Эту клятву Ян никогда не нарушал. В феврале, в июльские дни семнадцатого года, в Октябрьскую революцию Ян Берзин - на революционном посту, он сражается с юнкерами, участвует в вооруженном восстании в Петрограде, потом в Латвии...
Читать дальше