Леннор Ольштынский - Разгром фашизма. СССР и англо-американские союзники во Второй мировой войне

На юге в это время развернулись ожесточенные бои в районе Будапешта. Отразив мощные контрудары врага, 3-й Украинский фронт прочно удерживал внешний фронт окружения будапештской группировки, а войска 2-го Украинского фронта во второй половине января вырвались к берегу Дуная, расчленив группировку противника. В городе развернулась упорная борьба, 13 февраля столицу Венгрии полностью очистили от противника. В боях за Будапешт вместе с советскими войсками участвовали отдельные роты венгерских добровольцев, a 11 февраля на сторону советских войск перешла часть солдат и офицеров 6-го пехотного полка венгров. На основе этих частей создан добровольческий венгерский полк, получивший название Будайского.

В итоге январско-февральского наступления Советских Вооруженных Сил военно-политическая обстановка в Европе решительно изменилась. Гитлеровская армия потерпела новое крупное поражение, ее возможности вести оборону резко уменьшились. Советские войска, форсировав Одер, находились в 60 км от Берлина, на севере вышли к берегам Данцигской бухты, а на юге овладели Будапештом. Скорое окончание войны стало уже непреложным фактом. Надежды гитлеровцев на затяжную борьбу за «крепость Германию» рухнули.

К началу февраля союзное командование, восстановив положение на западном фронте, завершило разработку дальнейшего плана ведения войны. Согласование военных действий и обсуждение проблем послевоенного устройства мира с советским руководством настоятельно требовали проведения новой конференции с участием глав правительств. По предложению советского правительства, местом ее проведения избрали Ялту. Это решение показало возросший авторитет СССР в антифашистской коалиции и его решающую роль в завершении Второй мировой войны.

Конференция назначена на 4–11 февраля, на ней предполагалось согласовать планы наступления войск коалиции и окончательного разгрома вермахта, а также решить важные политические вопросы послевоенного устройства мира.

Отношение руководителей США и Англии к СССР в этот период определялось противоречивыми факторами. Народы этих стран видели в Советском Союзе главную силу, сокрушившую фашизм, верного союзника, вынесшего на своих плечах главную тяжесть войны. Это несомненно влияло на позицию глав правительств. Но усилились и антисоветские настроения во влиятельных политических кругах.

Руководители США и Англии понимали, что завершить в короткий срок войну как в Германии, так и против Японии, они не смогут без решительного участия Советских Вооруженных Сил, а Советский Союз способен и самостоятельно разгромить гитлеровские войска. Вот как пишет об этом американский историк Р. Зонтаг: «Во время конференции в Ялте казалось, что перед русскими армиями открыта дорога через всю Европу, в то время как западные армии еще не форсировали Рейн. В этих условиях было возможно, что русские к концу войны займут бóльшую часть Германии» [265] Яковлев Н. Н. Франклин Рузвельт: человек и политик. — С. 386. .

В Европе и Азии поднялось мощное освободительное движение, во главе которого стояли левые силы, ведущие борьбу за демократические и революционные преобразования. Подход к этим проблемам участников конференции был разным, на что и делало ставку гитлеровское руководство, которое продолжало надеяться использовать антикоммунистические настроения во влиятельных кругах США и Англии, усилившиеся в связи с успешным наступлением советских войск в Европе.

За неделю до Ялтинской конференции 27 ноября 1945 г. Гитлер на совещании фашистского руководства сообщил, что по его приказу западным союзникам «подкинуты» сфабрикованные документы «о вступлении на территорию Германии вместе с советскими войсками 200-тысячной германской армии, полностью проникнутой идеями коммунизма… Получив это сообщение, западные союзники почувствуют, что их как будто бы пронзили острием». Участники совещания согласились с тем, что вступление советских войск в Центральную и Юго-Восточную Европу противоречит интересам Великобритании, и высказали надежды на изменение позиции Запада с приближением советских войск к Берлину [266] История Второй мировой войны… Т. 10. — С. 127. .

Эти надежды питались действительным оживлением антисоветских тенденций в политике Англии и США. Ч. Морган, близкий в то время к Черчиллю, свидетельствует, что тот «больше не говорит о Гитлере, он толкует об опасности коммунизма. Он представляет себе картину, как Красная Армия, подобно раковой опухоли, распространяется из одной страны в другую. У него это стало навязчивой идеей, и по-видимому, он не может думать ни о чем другом» [267] Там же. — С. 127–128. . Его политика и стратегия в марте 1945 г. (через месяц после Ялтинской конференции) состояла в следующем: «Во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой для свободного мира; во-вторых, надо немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения; в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на восток; в-четвертых, главная и подлинная цель англо-американских армий — Берлин; в-пятых, освобождение Чехословакии и вступление американских войск в Прагу имеет важное значение; в-шестых, Вена и по существу вся Австрия должна управляться западными державами… в-седьмых, необходимо обуздать агрессивные притязания маршала Тито… Наконец, — и это самое главное — урегулирование между Западом и Востоком по всем основным вопросам, касающимся Европы, должно быть достигнуто до того, как армии демократов уйдут…» [268] Трухановский В. Г. Уинстон Черчилль. Политическая биография. — М., 1977. — С. 372. Британский премьер старался вновь создать на Ялтинской конференции единый англо-американский блок против советской делегации. Он все еще лелеял мысль об англо-американской оккупации не только западной, но и возможно большей части центральной и юго-восточной Европы, стремился любыми средствами приостановить дальнейшее продвижение советских войск на запад. Для того чтобы склонить Рузвельта к этим идеям, Черчилль писал президенту США: «Совещание (в Ялте. — Примеч. авт. ) может оказаться решающим, ибо будет происходить в момент, когда между великими союзниками существуют такие расхождения и когда тень войны на наших глазах становится все длиннее. Сейчас мне представляется, что конец войны может оказаться более разочаровывающим, чем конец прошлой» [269] История Второй мировой войны… Т. 10. — С. 129. .