Владислав Горохов - Повседневная жизнь России под звон колоколов

И вдруг раздается колокольный звон, где-то совсем рядом, рукой подать… Но это только кажется — звук далеко бежит по воде.

Тут-то и вспомнилось мне описание радостного события, произошедшего здесь в такое же летнее утро. Рассказ очевидца я прочитал, готовясь к поездке, в книге «Описание обороны Соловецкого ставропигиального первоклассного монастыря от нападения англичан 6 и 7 июля 1854 года» (Архангельск, 1913).

«Среди тишины раздался благовест, призывающий иноков к всенощному бдению по случаю наступающего празднества в честь Казанской иконы Божией Матери. Горячие молитвы вознеслись ко Господу Богу. Как уместен был тогда акафист, то есть неседальное пение Пресвятой Богородице, составленный, как известно, в Константинополе в ту страшную годину, когда персы и скифы подступали к столице греческой в отсутствие войска и царя; он напомнил соловецким инокам, что и они, подобно древним грекам, нуждаются в помощи и заступлении Матери Божией. Всенощное бдение окончилось после полуночи. Никто не спал в эту знаменательную ночь: все ожидали на другой день нового нападения, и даже смерти, и готовились к страшному событию молитвою, постом и слезами. В 3 часа ночи во всех храмах совершена литургия, а после литургии все собрались у мощей преподобных на молебен; после же молебна был крестный ход по крепости. Сквозь амбразуры можно было видеть действия неприятеля; фрегаты уже дымились; все ожидали новых ужасов канонады, но неприятель, снявшись с якоря, медленно стал удаляться».

Это была победа иноков и всех, кто пришел к ним в тот час. По всем законам войны монастырь был обречен, он не имел шансов уцелеть, ему неоткуда было ждать помощи, но вера, воля, смелость защитников и заступничество Божией Матери опровергли теории. До зубов оснащенная пушками армада бежала.

Торжественно и празднично звонили колокола на Соловках, разнося по морю весть о победе. «Коло», «соло» — восточнославянское полногласие этих корней роднит их, уводит в глубокую древность. Колокола в обители появились очень рано, и среди них были даже каменные; самый известный — преподобного Зосимы.

Позже появились и другие, рожденные здесь же, на острове. На одном из них, 80-пудовом, отлитом 8 сентября 1548 года, надпись:

« Божею милостию и Святыя Живоначальные Троицы помощию… при державе благовернаго и христолюбивого Великого князя Ивана Васильевича, царя и государя всея Руси, Владимирского, и Московского, и Новгородского, и Псковского, и Смоленского, и Тверского, и Югорского, и Пермского, и Болгарского, и иных, при Архиепископе Великого Новаграда и Пскова владыке Феодосии, слит колокол сей на Окиан море в пречестную обитель Соловецкого монастыря, ко храму Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, повелением раба Божия Игумена Филиппа с братией; а делал Тимофей Оскарев Псковитянин ».

Сын Иоанна Грозного, царь Феодор Иоаннович, незадолго до своей кончины тоже сделал вклад в Соловецкий монастырь — колокол, который весил в два раза больше — 150 пудов.

« Слит сей колокол в Новеграде на Соловки, лета 7105 [1597] при царе Великом князе Феодоре Иоанновиче всея Руси, и при ево царице Великой княгине Ирине, строил дворецкий Григорий Васильевич Годунов, в дом Спасу и Пречистой Богородицы и Преподобным Чудотворцам Зосиму и Савватию; а лил Иван Матфеев сын Псковитин ».

В том же 1597 году Борис Годунов (еще не царь) делает царский подарок обители, преподносит редкие металлы — олово и медь — на колокол весом 600 пудов. Его отливают в стенах обители в 1600 году и дают имя «Борисович» — в честь Годунова, теперь уже царя. Северные рубежи Русского государства укреплялись под звон колоколов.

Земли Русского Севера между Онежским и Белым озерами на западе и Печорой на востоке в XI веке включаются в состав Русского государства. Туда, где раньше жили финно-угорские племена, пришли славяне, а вместе с ними земледелие — основа крестьянского мира, которое несло с собой мир христианский.

До XVIII века этот край крестьянской культуры был единственным «окном в Европу». Здесь жили люди, чье родословие уходило корнями во многие поколения свободных русских: они не знали татаро-монгольского ига, крепостного рабства, а позже — фабричной неволи.

Наибольший размах строительства пришелся на вторую половину XVII — начало XVIII века. Россия стремилась закрепиться на берегах Белого моря, а на эти земли претендовали «каянские немцы», шведы; как всегда, свою тонко-колониальную интригу затеяли британцы.