Владислав Горохов - Повседневная жизнь России под звон колоколов

Сын Ярослава Мудрого Всеволод был женат на дочери византийского императора Константина Мономаха — Анастасии. Старшая дочь Ярослава, Анна, стала женой французского короля Генриха I и после смерти мужа до совершеннолетия сына управляла Францией.

В начале XVIII века впервые в описях Юрьева монастыря появляются сведения о колокольне «каменной, четырехугольной, о пяти шатрах, и на ней 9 колоколов, да боевые с 4-мя колоколами особые часы». В конце XVIII века возводится 25-метровая колокольня с двенадцатью колоколами и часами с боем. И наконец в 1841 году возводится по проекту архитектора К. И. Росси трехъярусная колокольня, где разместили тридцать два колокола. В 1847 году на колокольне устанавливают «боевые часы, в особом самом верхнем ярусе, с особыми небольшими колоколами». Всего с часовым механизмом были связаны семнадцать колоколов.

Расположение высокой колокольни в ограде упрочило архитектурно-композиционные связи Новгорода с монастырем. А с самой колокольни, особенно с ее верхнего яруса, открылась прекрасная панорама на Великий Новгород, озеро Ильмень и истоки реки Волхов.

Таковы «штрихи к биографии» некоторых русских колоколен. А вот колокольня Троице-Сергиевой Лавры достойна обстоятельного, более подробного рассказа.

Много верст вокруг Радонежа исходили два брата, Стефан и Варфоломей, сыновья благородного боярина, из Ростова Великого переселившегося в эти места. После смерти родителей они решили принять особый вид монашества — пустынножительство. В десяти километрах к северу от Радонежа, на небольшом холме Маковец, омываемом речушками Кончурой и Вондюгой, поставили они келью и «церквицу малую» во имя Живоначальной Троицы. Было это, по разным сведениям, в 1337 или в 1345 году. «Не было близ тогда ни сел, ни дворов, ни людей, живущих в них, ни пути людского… во все стороны все лес, все пустыня», — пишет Епифаний Премудрый, составивший житие Сергия Радонежского. Преподобный Епифаний жил в Троицком монастыре с 1375 по 1406 год, но и в это время, почти полвека спустя, лес подходил вплотную к деревянному тыну, ограждавшему тихую обитель.

Старший брат, Стефан, вскоре ушел в московский Богоявленский монастырь, а младший, приняв после пострига имя Сергий, остался здесь в одиночестве. Вскоре, однако, вокруг Троицкой церкви появились новые монахи; каждый из них ставил келью где хотел, возделывал свой огород и вел свое хозяйство. В 1355 году Сергий ввел «общинножитие» со строгим уставом общинной жизни.

«Крепкий душою», «могутный за два человека», «мало же словесы глаголавша, вящая же делы учаша» — таков был основатель обители Сергий по воспоминаниям его современников. Немудрено, что вскоре он приобрел исключительный моральный авторитет: стал духовным советником великого князя Дмитрия Ивановича, крестил его сыновей, установил связи с Константинопольским патриархом, помогал московским князьям в решении междоусобных разногласий. Именно ему удалось навсегда примирить враждовавшие Москву и Рязань; по существу, это и было началом строительства сильного Русского государства, объединения вокруг Москвы. Благодатными молитвами преподобного укреплялся дух русского воинства, шедшего на защиту Отечества; он благословил Дмитрия Донского, предвещая победу в решающей битве с Ордой на Куликовом поле.

Московские великие князья, а позже цари часто совершали торжественно обставленные богомольные «походы к Троице». Вдоль дороги от Москвы до монастыря стояли путевые дворцы, а в Мытищах и Талицах раскидывались временные «путевые станы в шатрах», где царские обозы («поезда») делали остановки («слазки»). В XVI веке, при перестройке монастыря, вдоль северной его стороны были выстроены «государевы кельи». А простой народ шел со всех концов Руси, и зачастую среди пеших богомольцев встречались люди отнюдь не бедные, почитавшие необходимым добираться в монастырь пешком — «угоднику Сергию потрудиться»…

За время существования монастыря было несколько попыток его захвата и разграбления. Это и понятно: во-первых, это был главный оплот Православия, во-вторых, о сокровищах, хранившихся в его подвалах, ходили легенды. Отряды хана Тохтамыша, разорившие Москву в 1382 году, искали, но не нашли затерявшуюся в лесах обитель. А двадцать шесть лет спустя, уже после смерти преподобного Сергия, хан Едигей со своими воинами добрался-таки до нее и сжег Троице-Сергиев монастырь дотла.