Валентин Рунов - Штурмы Великой Отечественной. Городской бой, он трудный самый

Для быстрой постановки в строй прибывшего пополнения по приказу вышестоящего командования была организована специальная работа. Вновь прибывших воинов командиры дивизий и начальники политотделов встречали лично. Сразу же проводились митинги, на которых ветераны поздравляли новичков со вступлением в ряды фронтовиков, призывали множить боевые традиции части. В торжественной обстановке вручалось оружие. Боевой дух всего личного состава поддерживался письмами родственников и земляков, которые призывали солдат и офицеров быстрее разгромить врага и живыми вернуться домой.

Важное значение для подготовки и ведения операции также имел и тот факт, что боевые действия велись на германской территории, где требовалось найти четкую грань между мирным населением и врагом, который еще недавно оккупировал советскую землю, творя на ней неслыханные злодеяния. Важно было направить вполне естественный и справедливый гнев советских воинов к оккупантам на выполнение боевых задач, не допустив в то же время бесчинств в отношении местных жителей.

Организовать и провести соответствующую воспитательную работу оказалось непросто. В разгар подготовки наступления на Берлин газета «Красная Звезда» 11 апреля опубликовала статью популярного советского писателя И. Эренбурга. В ней он призывал беспощадно мстить всем немцам. Через несколько дней «Правда» указала на ошибочность взглядов писателя. Однако в сознании советских воинов стремление мстить немцам преобладало, и быстро побороть его было очень трудно. В памяти и перед глазами многих остались тысячи сожженных городов и сел, загубленные жизни родных, близких, погибшие товарищи по оружию, еще болели собственные раны, нанесенные врагом.

Как и всегда, было решено главный упор сделать на коммунистов. Но большие потери, понесенные в предыдущих боях, привели к распаду многих партийных организаций. Были предприняты все возможные меры к их восстановлению. Практиковалось вступление в партию не только по одному человеку, но и группами, облегченный процесс приема. В результате этого только за месяц — с 15 марта по 15 апреля — партийные организации трех фронтов приняли в свои ряды более 17 тысяч солдат и офицеров. Безусловно, эти люди, пройдя дополнительную коммунистическую агитацию, должны были показывать своим товарищам личный пример в бою.

Усиленное внимание уделялось советской атрибутике. Так, в армиях 1-го Белорусского фронта готовились специальные Государственные флаги СССР размером 1,5 на 3 м. Каждая армия, наступавшая на Берлин, изготовила один такой флаг, предназначался он для водружения на поверженном здании парламента Третьего рейха — Рейхстаге. Но командующие армиями также спешили проявить инициативу. Известно, что в 3-й ударной армии решили заготовить девять знамен, по числу входящих в ее состав стрелковых дивизий. В свою очередь, корпуса, дивизии, полки и даже подразделения имели свои красные флаги. Лучшим воинам поручалось установить их на объекте, захваченном у противника, что в ходе войны стало традицией. За установку флага был обещан орден, что являлось хорошим моральным стимулом.

Пока советские войска завершали подготовку к Берлинской операции, западные союзники стремительно продвигались на восток. 11 апреля бронетанковые дивизии 9-й американской армии генерала У. Симпсона начали выходить к Эльбе. До столицы Германии оставалось немногим больше 100 км. Оторвавшись от главных сил, подходившие к реке дивизии испытывали недостаток горючего. Генерал уверял, что, если ему в течение двух суток подвезут запасы, он через 24 часа, опередив русских, будет в Берлине.

Об инициативе командующего 9-й армией доложили генералу Д. Эйзенхауэру, но главнокомандующий отклонил предложение. 15 апреля он писал в Вашингтон: «Хотя и верно то, что мы захватили небольшой плацдарм за Эльбой, однако следует помнить, что на эту реку вышли только передовые части, основные же силы пока находятся далеко позади».

Реально оценивая обстановку, Д. Эйзенхауэр, как главнокомандующий, отдавал себе отчет, что необходимых сил для овладения Берлином у него пока нет. Его доклады президенту США и премьер-министру Англии четко опирались на математические расчеты и пестрели обоснованными выводами. Тем не менее У. Черчилль смирился с этим лишь после того, как Красная Армия прорвала оборону немцев на берлинском направлении.

До начала общего наступления 1-й Белорусский фронт провел разведку боем. Выделенные для этого батальоны из состава дивизий первого эшелона, усиленные танковыми ротами и батареями самоходных артиллерийских установок (САУ), при поддержке артиллерии и авиации с утра 14 апреля атаковали с кюстринского плацдарма позиции противника. За два последующие дня они продвинулись на 5 км. В результате действий этих батальонов было установлено, что противник решил упорно не оборонять первую позицию, а все свои основные силы сосредоточил на второй и третьей позициях. В результате этого хорошо спланированная артиллерийская подготовка советских войск стала не эффективной, так как должна была прийтись по практически пустому месту.