Гюнтер Блюментрит - Фельдмаршал фон Рундштедт. Войсковые операции групп армий «Юг» и «Запад». 1939-1945

Временами подавало признаки жизни французское движение Сопротивления, но это были только первые шаги; движение находилось в стадии становления. Надежда на быструю победу над русскими не оправдалась. Только теперь политическое и военное руководство Германии постепенно прониклось ощущением серьезности войны на Востоке и стало понимать, что русские не испытывают недостатка ни в людских, ни в материальных ресурсах.

Однако все еще оставалась надежда на быструю победу и заключение мира. Огромное заблуждение! Россия с удвоенной энергией была готова сражаться с врагом. Несмотря на это, немцы хотели в 1942 году силой поставить русских на колени. С этой целью были предприняты новые наступательные операции в направлении Дона и Кавказа. Но долго ли будет Англия наблюдать за избиением русских или, вспомнив, что является союзником, пойдет в наступление и высадится на Западе? А готов ли Западный фронт к обороне в случае высадки англичан? По всей видимости, Гитлер и его советники, задавая себе подобные вопросы, пришли к выводу, что командование немецкими армиями на Западном фронте лучше всего передать Рундштедту, человеку безусловно высокоодаренному с общепризнанной точки зрения. В качестве начальника Генерального штаба сухопутных войск Гитлер предложил кандидатуру генерала Цейтцлера, инициативного и вдумчивого офицера.

В марте 1942 года Рундштедт прибыл в Париж. От сотрудников своего штаба главнокомандующий получил информацию о положении на Западе. Теперь штаб должен был приспосабливаться к личности и особенностям нового главнокомандующего.

У Рундштедта был свой метод работы со штабом. Он предпочитал работать вдвоем с начальником штаба. Крайне выдержанный и спокойный, он составлял проекты решений в предельно сжатой форме. Не любил долгих обсуждений. Предоставлял начальнику штаба и штабным офицерам по возможности полную свободу в выполнении отданных им приказов. Требовал абсолютного соответствия своим глобальным идеям, но старался не влезать в детали. Рундштедт являлся представителем старой школы германского Генерального штаба, созданной Мольтке и Шлифеном, которые давали своим штабам независимость и возлагали на них большую ответственность.

Когда в марте 1942 года Рундштедт принял на Западном фронте новый, незнакомый ему штаб, стало ясно, что грядут большие перемены. Новый начальник штаба прибыл с Восточного фронта, где он занимал должность начальника штаба танковой армии фон Клейста, и был инициативен и полон энергии.

После прибытия на Запад фельдмаршал изложил свои первые впечатления, которые формируют основу его видения ситуации. Выбрав основные, я позволил себе расположить их в следующем порядке.

1. На Востоке идет ожесточенная борьба на покрытых снегом и льдом пространствах, при температуре, зачастую опускающейся ниже минус 35 градусов, с непреклонным, не утратившим присутствия духа противником. Кроме того, нищета и однообразие бескрайних просторов России оказывают на простого солдата пагубное влияние. Здесь, на Западе, царит практически полное спокойствие. Безмятежная, очаровательная страна; комфортная во всех отношениях жизнь. Великолепные условия для штабов и войск. Любые виды развлечений, увольнительные, отпуска.

Теперь в войну в качестве союзника Советского Союза и Великобритании вступила Америка, и мы скоро почувствуем ее силу.

2. Находящиеся на Западе дивизии всегда должны быть готовы к отправке на Восточный фронт, где постоянно необходимы свежие силы. Но как подготовить западные дивизии к непривычным, суровым условиях Востока? Рундштедт издал ряд новых «Постоянных приказов-инструкций» с изложением этих условий. Одновременно он ясно дал понять, что не возлагает вины за легкую жизнь на Западном фронте на штаб и войска. Невозможно искусственно создавать тяжелые условия, к примеру, устроить «русскую зиму» в Париже или Ницце. Войска попали в благодатный климат, и тут уж ничего не изменишь!

3. Мне представляется важным сообщить некоторые соображения Рундштедта (с его собственных слов), касающиеся политики Германии по отношению к Франции после заключения перемирия.

«Вне зависимости от того, подписал бы или нет уважаемый маршал Петен в 1940 году перемирие с Германией, Гитлер все равно лишил бы Францию независимости и создал в стране своего рода «протекторат». Как бы там ни было, но во Франции существует французское правительство. Я всегда был убежден, что так называемая «Новая Европа» невозможна без независимого французского государства. Поэтому я как мог пытался помочь маршалу Петену, о котором всегда был самого высокого мнения, и добивался, чтобы Гитлер сделал что-то вроде заявления о том положении, которое Франция займет в Европе после войны. Все тщетно! Кроме того, я пытался оказывать помощь маршалу в различных сферах. К примеру, даже в течение войны я предпринимал попытку приступить к созданию новой французской оборонительной системы, частично из личных симпатий к этой стране, а также для того, чтобы не допустить появления на французской земле всякого рода бандформирований, которые, если бы началась война, нанесли бы серьезный вред моим войскам. Страдания, естественно, выпали бы и на долю французов. Вынужден признать, что, к сожалению, в силу различных, не зависящих от меня причин мне ничего не удалось добиться».